Пять до сих пор актуальных «оттепельных» комедий, действие в которых происходит летом. #92днялета

1. В. П. Минко «Не называя фамилий» (1953)

Неожиданно. Но это именно та пьеса, с которой можно вести отсчёт советской «оттепельной» драматургии. И … со слов Сталина о том, что:

«…Софронов высказывал такую теорию, что нельзя писать хороших пьес: конфликтов нет. Как пьесы без конфликтов писать. Но у нас есть такие конфликты. <…> Эти конфликты должны получить своё отражение в драматургии — иначе драматургии не будет». (Константин Симонов «Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине», М., Книга — 1990).

7 апреля 1952 года в газете «Правда» «по мотивам» сталинского замечания была напечатана статья «Преодолеть отставание драматургии», в которой осуждалась, в частности, так называемая «теория бесконфликтности». Со страниц газеты призывали не закрывать глаза на проблемы, существующие в обществе, смело отображать противоречия жизни. Мало того, в Комиссии по драматургии Союза писателей: 

«утверждалось <…>, что у нас всё дело свелось только к одному конфликту между “хорошим” и “лучшим”».

Василий Петрович Минко (1902 — 1989), к тому времени уже не только известный украинский советский писатель, но и признанный хозяйственник, одним из первых откликнулся на «призыв партии». Причём вполне осознавая возможные последствия, тем более что герои будущей комедии были ему как литературному и партийному функционеру «знакомы» не понаслышке:

«Мне хочется написать такую комедию, чтобы носители скверны, выведенные в ней, подали на меня в суд за оскорбление». (В. П. Минко)

Сюжет комедии «Не называя фамилий» вполне соотносим и с нашим временем. В центре — семья заместителя министра, привыкшая к обеспеченной беззаботной жизни. Единственная проблема — выдать замуж дочь, кое-как получившей диплом медика и любящей прогуливать «туалеты из панбархата» на Крещатике и носить «бриллианты … чистой воды». Единственные её «друзья» — мошенники и прихлебатели. 

Действие происходит летом: на даче замминистра, потом — на родине «отца семейства» Карпо Карповича, селе Захлюпанка, где уже строится новый город Ясные Зори, и ровно через год — в одном из киевских ЗАГСов, в котором не от хорошей жизни (отца снимают и отдают под суд) регистрирует чужое счастье его дочь, Поэма Карповна.

Пьеса удалась и как социальное, и как литературное явление. Её сразу начали ставить во многих театрах по всему СССР. Комедия действительно была актуальной и жизненной. Вот что писал критик журнала «Смена» И. Кашкадамов, побывавший на спектакле в одном из московских театров:

Да, говорит себе зритель, мне приходилось видеть такие уединённые дачки, обставленные с подлинным комфортом. Да, я где-то встречал и расчётливую Поэму Карловну, и её мать Диану Михайловну, и самого отца семейства Карло Карповича — зазнавшегося бюрократа. Когда на сцене подруга Поэмы Бэлла произносит: «Спасай! Меня посылают на село!» — и просит замолвить за неё словечко перед отцом, по залу проносится приглушённый шёпот. Сидевший рядом с нами юноша в форме железнодорожника сказал соседке: «У нас в министерстве одна девица тоже, как эта Бэлла, от периферии в секретаршах спасается…». Эта непосредственная, живая связь зрительного зала со сценой нарастает с каждой картиной, с приходом каждого нового героя. («Смена», № 636, ноябрь 1953 года).

Конечно, сегодня эти конфликты кажутся детскими шалостями по сравнению с новостями и громкими делами последних лет, но всё же сделаем скидку на время. Тогда говорить открыто о неправедных поступках власть имущих, о стремлении их отпрысков к богатой, «красивой» жизни было проявлением настоящей смелости. Пусть и «не называя фамилий». 

Пьеса шла с успехом на протяжении всех «оттепельных» лет. Но как-то в Новосибирске спектакль посмотрела тогдашний министр культуры Екатерина Фурцева. Она распорядилась снять пьесу из репертуара всех театров. Отмечая в 1987 году свой 85-летний юбилей, Василий Петрович грустно сетовал по поводу того, что так никто и не осмелился отменить это решение, и к пьесе не обращаются:

«Ещё в 50-е годы моя пьеса призывала к пересмотру взглядов, звала отказаться от старых форм жизни, покончить с бюрократизмом и перерождением. Но бюрократические силы стали этому помехой и сейчас они не отказались от своих моральных и этических позиций».

2. В. С. Розов «В добрый час!» (1954)

Незамысловатый рассказ о том, как выпускники поступают в вузы, Виктор Розов (1913 — 2004) превратил в реальное нравственное испытание их характеров. Проблема «кем быть?» по ходу действия вытеснялась другой, гораздо более важной — «каким быть?». 

Образ главного героя комедии Андрея Аверина получился неоднозначным, но он покорил сердца зрителей своей жизненной узнаваемостью и неподдельностью. Мера доверия и откровенности, с какой автор пьесы вёл разговор с современником, была удивительна для драматургии тех лет. По словам первого постановщика спектакля Анатолия Эфроса, пьеса Розова внесла в литературу для театра «что-то более интимное, непосредственное, сердечное» (Театр. 1983. №9. С. 117).

Драматургия конфликта в комедии усилена заострённостью ситуаций: «розовские мальчики», активно сопротивляясь стандарту, ищут другую систему координат. Андрей так объясняет свое нежелание идти по проторенной дорожке (в какой угодно институт и какими угодно путями — лишь бы иметь диплом): 

«Я вот что думаю: у каждого человека должна быть своя точка… Самое важное — найти эту точку. Вот ты свою точку чувствуешь, тебя тянет к ней, и другие — тоже. А я понять не могу: где она? Но где-то есть это мое место. Оно — только моё. Моё! вот я и хочу его найти». (В. С. Розов «В добрый час!»).

Но парадокс состоял в том, что, отвергая сложившуюся иерархическую систему координат, которая ориентировала человека на то, чтобы тем или иным способом подняться по социальной лестнице, новые герои «оттепели» все ещё остаются «обыкновенными» (по социальным же стандартам). И это со временем приводит к массе новых конфликтных коллизий.

Быт — это ещё одно орудие испытания героев. Более того, характеры героев во много создаются через подробные ремарки описания быта: например, комически обыгрываемая экзотическая раковина-пепельница (в доме, где никто не курит). Когда Вадим Развалов стряхивает пепел, Анастасия Ефремовна возмущается, а Андрей удивлён: так ведь для гостей же. 

Андрей: Да, с виду у нас чистота, уют…Мать старается. Иногда мне хочется пройтись по нашим чистым комнатам и наплевать во все углы… (В. С. Розов «В добрый час!»).

Страсть к вещизму, к благополучной жизни любой ценой противопоставляется доброте и честности. Пётр Иванович говорит жене: «Когда мы жили в одной комнате, ты как-то добрее была, Настя». А Андрей в укор матери, отказавшей от дома племяннику со словами «все, все в Москву едут, как будто Москва резиновая!», напоминает ей о военных годах, которые он провёл у сибирских родственников: «Ничего не помню, только бревенчатые стены и ходики…Мягко тикали…». 

«Пусть поищет!» — говорит в финале пьесы Петр Иванович вслед уезжающему в Сибирь сыну. «В добрый час!», — желает героям автор.

3. С. В. Михалков «Сомбреро» (1957)

«Сомбреро» — занимательная комедия, ребята увлекаются «Тремя мушкетёрами», пытаются изображать героев романа. Хитроумные выдумки Шуры Тычинкина, выдающего себя за двоюродного брата-«мексиканца», заставляют все время следить за развитием действия. И в то же время перед зрителями встает много вопросов: как важно быть принципиальным в дружбе, не изменять данному слову. (Из программки ЦДТ (ныне РАМТ) 1957 года).

Можно ли купить признание, роли, успех, славу и друзей? Как отличить весомый авторитет от «дутого»? Что важнее: статус или талант? Вопросы, которые поставил обласканный властями писатель перед зрителями и читателями этой «детской» дачной комедии положений, совсем не детские. Впрочем, кому как не Сергею Михалкову (1913 — 2009) была известна вся кухня и все «закулисные интриги» в деле «перевоплощений» и «перевёртышей» в мире искусства и не только. Вопрос был лишь в цене, а место и время, да и возраст действующих лиц роли не играли:

Вадим. При чём тут твой братишка? Откровенно говоря, он всё равно не справился бы с этой ролью. Он фехтовать как следует не умеет, и у него взгляд не получается…  А ты…  ты…  просто рождён для этой роли, особенно в этой шляпе! В сомбреро! (С. В. Михалков «Сомбреро»)

Кстати, Валентин Катаев, автор ещё одной «летней» комедии (1955 года) «Случай с гением» («Понедельник»), посвящённой, по сути, той же проблеме, испуганно открестился от своего «детища», когда критики усмотрели в ней (и, кстати, правильно) «издевательство над существовавшими литературными порядками». 

Приезжать в Ленинград, чтобы бороться за спектакль, Катаев не стал и заявил, что «не имеет отношения к толкованию режиссером пьесы». И без того — крамольной. Спектакль был снят. Мораль комедии проста — главное, не произведения, которых никто не читал, а сам статус «писателя» и его «солидность» (Корнеплодова перед юбилеем наставляет жена: «Наденешь черный двубортный костюм, голубую сорочку и синий галстук, как у Горького») (Сергей Шаргунов «Катаев. Погоня за вечной весной»).

«Солидность», «голубая сорочка», «синий галстук» — по сути, те же «сомбреро», тот же «статус», точнее, его видимость, «карго-культ». Михалков оказался «хитрее» и «дальновиднее», переведя конфликт в «детский регистр». Уже в 1959 году водевиль «Сомбреро» был экранизирован, и десятилетиями оставался безумно популярным, не сходя со сцен ведущих столичных и провинциальных театров.  

4. А. В. Софронов «Миллион за улыбку» (1958)

«Миллион за улыбку» Анатолия Софронова (1911 — 1990) — одна из самых популярных комедий конца 1960 — 1980-х гг. Действие происходит весной-летом в Москве. Сюжет:

Архитектор Виталий Николаевич Карташёв влюбляется в девушку намного младше себя. О его увлечении узнает жена Ольга и решает воздействовать на любвеобильного мужа весьма оригинальным способом — уговаривает друга семьи, Евгения Михайловича Бабкина, изобразить с ней романтические отношения. Ситуация осложняется еще и тем, что в ту же девушку влюблен младший брат Карташёва. Все любовные коллизии проходят на фоне борьбы за минимализм в архитектуре, так как за якобы ненужные украшательства фасада в проекте дома, разработанного Карташёвым, необходимо заплатить миллион рублей, а эти излишества нефункциональны и вызывают только улыбку. (из аннотации к телеспектаклю «Миллион за улыбку», 1981)

Узнаёте знакомые «нотки» и перипетии сюжета, который потом в полной мере разовьют Эмиль Брагинский и Эльдар Рязанов? Несмотря на то, что основой для создания комедии послужил классический французский водевиль, в ней явственно читается не только служебный, возрастной, семейный, но и нравственный конфликт, местами даже переходящий в приглушённый конфликт человека и системы. Да и цена уже названа — миллион. 

Довольно необычная пьеса в разрезе всего творчества Анатолия Софронова, маститого классика при жизни, на время «поддавшегося» настроениям оттепели. Неудивительно, что жанр обозначен как «комедия-шутка без нравоучений»: так автор решил «обезопасить» себя на случай возможных — нет, не проблем, у Софронова всегда был «полный порядок» — но «недопониманий» со стороны официальных лиц, заказавших пьесу.

Впоследствии драматург, оценив успех комедии, расслабился и … разрешил актёрам делать на сцене что угодно — вещь почти неслыханная по тем временам:

Менялись исполнители, а спектакль все шёл и шёл с неизменным успехом. Пьеса Анатолия Софронова имела лишь отдалённое отношение к тому, что происходило на подмостках. И Ростислав Янович Плятт, и Вера Петровна Марецкая, и Сергей Сергеевич Цейц и Константин Константинович Михайлов, и Людмила Викторовна Шапошникова, и Тамара Сумбатовна Оганезова, и Михаил Бонифацевич Погоржельский, и Наталья Владимировна Ткачёва — словом, все, кто когда-либо работал в этом спектакле, обильно привносили в него свои импровизации. В том числе и ваш покорный слуга. <…> Надо сказать, что Софронов при очередном переиздании пьесы вносил в её текст эти импровизации и тем самым «канонизировал» их. <…> В спектакле можно было делать почти всё что угодно. Разумеется, в рамках вкуса и меры. Однажды, играя «Миллион» в Театре Сатиры впервые после очередного отпуска, мы с Михаилом Погоржельским несколько минут делились друг с другом летними впечатлениями и только затем плавно перешли к сюжету. Как-то по инициативе Плятта вынесли в финале огромный фикус из фойе и вручили его Марецкой вместо ожидаемых ею по действию цветов с шампанским. (Евгений Стеблов «Против кого дружите?» — М, 2005).

«Подстраховался» драматург и ещё одним проверенным способом, создав в том же году идеологически «правильную» и почти бесконфликтную, в духе 1940-х, колхозную комедию-водевиль «Стряпуха». Тоже летнюю, тоже успешную у советского зрителя, причём настолько, что в дальнейшем Софронов «по заявкам трудящихся» продолжил линию кухарки Павлины, написав трилогию-продолжение: «Стряпуха» (1961), «Павлинка» (1964), «Стряпуха-бабушка» (1978). Вот только испытание временем многотомная «Стряпуха» вряд ли выдержала, в отличие от комедии «Миллион за улыбку», которую до сих пор продолжают ставить. 

5. А. В. Вампилов «Прощание в июне» (1964)

Жизнь предлагает экзамены посерьёзней вузовских, и списать на них не получится, потому что готовых ответов нет. Именно с комедии «Прощание в июне» Александр Вампилов (1937 — 1972) стал считать себя писателем:

Можно предположить, что приблизительно к 1964 году, когда в журнале «Театр» была опубликована его первая пьеса «Дом окнами в поле» и написана пьеса «Прощание в июне», Вампилов почувствовал некую уверенность в своем даре и стал печатать произведения под собственной фамилией, причем не только пьесы, но и очерки («Как там наши акации», «Прогулки по Кутулику»), и рассказы тех лет («Станция Тайшет», «Солнце в аистовом гнезде», «Сугробы» — в сборнике «Ветер странствий»). (Вампилов / Андрей Румянцев. — М.: Молодая гвардия, 2015. (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1546))

Герои комедии — студенты выпускного курса в преддверии получения диплома, и каждому из них предстоит выбор дальнейшего пути. Любовь и сделка с совестью, роковое стечение обстоятельств и критический момент принятия решения — темы волнующие, острые и актуальные и по сей день. Герой пьесы Николай Колесов — одарённый молодой ученый, любимец курса, талантливый, красивый, удачливый знакомится с девушкой на автобусной остановке и…

Колесов. Я должен рассказать тебе, как я закончил университет. (Молчание.) В тот вечер, когда ты приходила ко мне на дачу, там был твой отец… Я должен был выбрать. Одно из двух. (А. В. Вампилов «Прощание в июне»).

Мотив морального искушения, торга и расплаты трижды повторяется в пьесе, каждый раз в новом ракурсе, с разным исходом, в разных обстоятельствах. И конфликт, ещё неявно звучавший во всех предыдущих рассмотренных нами «летних» комедиях, разрешается у Вампилова с обескураживающей простотой. 

Это уже борьба не со стандартами, в «Прощании…» идёт борьба почти на бытийном уровне — но в любом случае и при любых обстоятельствах ответ один: с совестью не торгуются, судьбу не «высиживают» и не «подсиживают». Этой же точки зрения придерживался и сам автор. 

На вопросы «кем быть?» и «каким быть?», наконец, даётся прямой и точный ответ — человеком. Настоящим человеком. Которого нельзя ни купить, ни продать. Вы встречали таких? 

Learnoff в: Одноклассниках, ВКонтакте, Telegram, ЯндексДзен, Наш сайт