И снова о ревности

Попытка стилизации для #92днялета

Я уже привыкла, что все свои хорошие поступки и души (ха-ха!) прекрасные порывы люди привыкли объяснять любовью к миру, к окружающим, к соседям, далее список можно продолжать до бесконечности, обернуться в него как в белое пальто и потихоньку отползать к ближайшему саркофагу. Но я опущу подробности оного душераздирающего зрелища, потому как мне всех жалко, да и учить я никого не собиралась и не собираюсь. Так, несколько мыслей по поводу и без. Ну и любовь вообще-то тоже может быть разной по форме и содержанию. Можете подставить свои значения, это тот редкий случай, когда от перемены мест слагаемых и прибавления к ним новых слагаемых сумма остается неизменной. По ходу, я изобрела вечный двигатель, надо обратиться за патентом в бюро находок и получить по шапке Нобеля. Если не будет тупо лень. 

А пока о ревности, которая иногда из меня прет прямо в неимоверных количествах, хотя лично мне не изменяли. Вообще при упоминании о ней перед взорами неискушенной публики чаще возникает неубиваемый образ венецианского мавра Отелло, нервно растирающего свои руки перед брачным ложем с притаившейся среди подушек Дездемоной. Неужели ревность раз навсегда должна рассматриваться как нечто постыдное, противоправное, и вообще недостойное человека мыслящего? Хотя не думаю, что Отелло был настолько продвинутым, все-таки генерал. Ну а разве генералы не имеют права на реабилитацию? Говно вопрос, имеют право. 

Вообще представляется совсем простая шутка. Шекспир имел в виду, что Отелло задушил свою жену вовсе не из-за патологии, не из-за горячей южной крови и не по наущению Яго, по капле вливавшего яд в измученное сердце мавра. А как раз из-за любви, не нашедшей отклика в душе молоденькой дурочки, отчасти по неопытности, отчасти из сострадания принявшей восхищение бравым генералом за любовь. У нее иллюзии, у него подогретые доброхотами иллюзии — вот и набился полный иллюзион, заботливо воспетый Шекспиром. Хотя случай, в общем, патологический, здесь без вариантов, а на самом деле все не так просто.   

Это я все к чему подвожу. Основная ошибка людей, сознательно отказывающихся от проявлений ревности — именно в иллюзиях, типа «у нас все будет по-другому» и «сам черт нам не брат», будем воротить, что хотим, и ничего нам за это не будет. Ну и, как вишенка на торте, далее следует полное отрицание священных брачных обетов (а речь в данном случае идет о браке), веками бубнящихся перед алтарем, в ратуше, мэрии и, наконец, в ЗАГСе. Да, вот так все высоко и совсем по-взрослому. А в итоге зачем вы вообще подписывались на этот геморрой? «Принадлежать друг другу» — значит «быть друг у друга в собственности», что бы там ни говорили о свободе самоопределения личности и праве выбора. Поэтому если один супруг ищет связей вне брака, а второй снисходительно на это взирает — всё, это «слезай, приехали» и «пожалуйте бриться» в одном флаконе. Значит, и в быту они также неразумно относятся к совместному имуществу и, в конце концов, к детям. Только высоколобые толерасты демагоги могут в данном случае рассматривать брак в контексте прав и свобод человека. «Никто никому не принадлежит», «рабство давно отменили», «человек имеет право выбирать» — все это пока ни к чему хорошему не приводило. Я вам даже пример из истории приведу. Ничего плохого о дипломатических талантах Александры Коллонтай не скажу, но вот оправдать свое сожительство с молодым матросом теорией «стакана воды», а потом публично таскать за волосы его случайных подружек — редкая непоследовательность. 

Никто не спорит: человек потому и становится человеком, что смог порой разумно, а порой и не очень, осуществить свое право выбора. Брак — я все-таки о современном западном обществе, не о Шекспире — дело сугубо добровольное, хотя бы формально. Но если желание вступить в брак действительно разлили на двоих, это подразумевает, что выбор сделан, родственные отношения между вчера еще чужими людьми установлены, право взаимной собственности закреплено свидетельством, отпечатками пальцев и свадебными фото в профиль и анфас. Так что абсолютно неревнивые люди, которым с Эйфелевой башни плевать на свою собственность в округе километра — такая же патология, как и ревнивцы с горящими глазами и топором.

Тут еще один вопрос в лоб нарисовался. Может ли ревность быть созидательной или хотя бы безопасной? Или чудище с зелеными глазами, вызывающее на поверхность еще более ужасных зеленых человечков — и есть не что иное, как выход из пресловутой зоны комфорта? Почему бы и нет, если она служит средством освобождения от иллюзий по отношению к себе и людям. Я даже больше скажу, ревность — вообще одна из точек приложения прогресса и цивилизации. Навскидку, только на моей памяти есть масса показательных аутодафе примеров, когда человек, весь в холодном поту от усердия и страха потери стойкой сердечной привязанности, пытался компенсировать свои нехилые недостатки и мнимые достоинства прорывами в искусстве, науке, бизнесе. Нет, круг этих людей совсем не узок, даже слишком широк, я бы сузила. А все потому, что ну мало кто из этих людей сумел вовремя остановиться и обнаружить, что объект уже весь иссох, исчах, увял и вообще ушел за горизонт. Ну надоело ему сидеть в углу и усилием воли изображать то радость, то валенок, то глобус для совы. Зато в сухом остатке ревнивец взрастил свой измученный в целом организм, снял шляпу, надел еще одно белое пальто, сказался гуру и начал вещать банальности о вечных ценностях. После этого следы его в моей биографии и записной книжке, как правило, теряются. Помер так помер. 

Так что в итоге имеем? Ревность — чувство вполне естественное, если в меру и не в ущерб. Любовь между мужчиной и женщиной (я беру традиционную модель) все-таки подразумевает участие в этом процессе двоих, а не одного (хотя случаи бывают разные, но это не тот случай). И без ревности как-то совсем не комильфо, нечего без нее делать в отношениях, плюнуть — и то некуда. Да и на Эйфелеву башню всегда очередь. 

Learnoff в: Одноклассниках, ВКонтакте, Telegram, ЯндексДзен, Наш сайт