Термин «люмпен», кочующий по русскому языку еще с марксистских времен, переживает своеобразный ренессанс в современной речи, но мало кто задумывается о его истинном значении.
Изначально «люмпен» — сокращение от немецкого «люмпен-пролетариат» (Lumpenproletariat), буквально «пролетариат в лохмотьях». Маркс и Энгельс использовали это слово для обозначения деклассированных элементов общества — тех, кто выпал из своего социального класса и не примкнул к новому. Бродяги, воры, попрошайки — все, кто находился вне социальной иерархии и не имел стабильного отношения к производству.
Что мы наблюдаем сегодня? Слово «люмпен» превратилось в универсальное обвинение для любого, кто не соответствует представлениям говорящего о «приличном человеке». Наблюдаем классический семантический дрейф — расширение значения с утратой исходного смысла.
Да, в современном контексте понятие расширилось и часто применяется к деградирующим элементам общества. «Видел, какой люмпен сидит на районе у „Пятерочки“? Взял кредит на новый айфон, хотя сам работает курьером», — говорит менеджер среднего звена, забывая, что сам еще вчера оформил рассрочку на телевизор размером со стену.
«Типичные люмпены голосуют за этого кандидата», — заявляет политический комментатор, подразумевая под люмпенами всех, чьи политические взгляды отличаются от его собственных.
«Одни люмпены в комментариях», — вздыхает блогер, столкнувшись с критикой своего нового поста о правильном приготовлении сырников.
Впрочем, само слово «люмпен» теперь часто используется людьми, которых классический марксизм отнес бы именно к люмпен-пролетариату — нестабильно занятыми, с непостоянным доходом, без серьезных накоплений. Хотя для таких граждан в последние годы извлекли из немецких академических толщ еще один термин — прекариат (Prekariat), а немцы «заняли» его у французов еще во времена Наполеона, ибо «прекариат» — от французского слова précaire, которое происходит от латинских слов precarius («полученный выпрашиванием») и precari («просить с мольбой»).
Показательный случай: вот двое молодых людей обсуждают своего соседа: «Натуральный люмпен — каждый день пиво пьет и с работы вылетел». При этом сами собеседники выглядят как типичные представители прекариата с нестабильной занятостью.
В целом российская особенность употребления слова «люмпен» нередко становится маркером псевдоинтеллектуальности, попыткой говорящего продемонстрировать свою образованность и превосходство. Вместо точного слова «невежда», «хам» или «грубиян» используется размытое «люмпен», придающее высказыванию как бы научный оттенок.
История с экспансией этого термина напоминает судьбу слова «б…ло», которое от конкретного «рабочий скот» в польском пришло к обобщенному оскорблению.
Пожалуй, единственная константа в современном употреблении «люмпена» — это то, что говорящий никогда не причислит к люмпенам себя. «Люмпен» — это всегда кто-то другой, непременно стоящий ниже на воображаемой социальной лестнице.
