Агнивцев Н. Я.
Дама в карете

Гусар слезу крюшона вытер,
Одернул с сердцем рукава
И молвил вслух: «Проклятый Питер!
Шофер, езжай на острова!»

В Париж! В Париж! Как странно-сладко
Ты, сердце, в этот миг стучишь…
Прощайте, невские туманы,
Нева и Петр! В Париж! В Париж!

Там дым всемирного угара,
Rue de la Paix, Grande Opera,
Вином залитые бульвары
И карнавалы до утра!

Париж ― любовная химера!
Все пало пред тобой уже!
Париж Бальзака и Бодлера,
Париж Дюма и Беранже!

Париж кокоток и абсента,
Париж застывших Луврских ниш,
Париж Коммуны и Конвента
И ― всех Людовиков Париж!

Париж бурлящего Монмартра,
Париж Верленовских стихов,
Париж штандартов Бонапарта,
Париж семнадцати веков!

И тянет в страсти неустанной
К тебе весь мир уста свои,
Париж Гюи де Мопассана,
Париж смеющейся любви!

И я везу туда немало
Добра в фамильных сундуках:
И слитки золота с Урала,
И перстни в дедовских камнях!

Пускай Париж там подивится,
Своих франтих расшевели,
На чернобурую лисицу,
На горностай и соболя!

Но еду все ж с тоской в душе я!
Дороже мне поклажи всей
Вот эта ладанка да шее!
В ней гореть родной земли моей!

Ах, и в аллеях Люксембурга,
И в шуме ресторанных зал ―
Туманный призрак Петербурга
Передо мной везде стоял!

Пусть он невидим! Пусть далек он!
Но в грохоте парижских дней
Всегда, как в медальоне локон»
Санкт-Петербург ― в душе моей!