Что касается младших, в которых
небывалый открылся запал,
первый тлел как подмоченный порох,
а потом перетлел и пропал.
Перепутавший правое с левым,
темный к ночи, с утра никакой,
и вода, отдающая тленом,
почему-то всегда под рукой.
Заточенье в насиженных гнездах.
Беготня из подъезда в подъезд.
Но потрескивал искрами воздух
по краям этих гнезд, этих мест.
Там дымок поднимался запретный,
самый свежий прохватывал страх,
ясной злобы цветок незаметный
распускался на винных парах.
Я глядел, как его безвозвратно
забирает похмельная дрожь,
и себя уговаривал: ладно,
может, завтра еще подрастешь.
Он подрос, и к нему не добраться.
Так и буду его до конца
вспоминать, как пропавшего братца,
на подломанных крыльях птенца.