О боль, ты ― мудрость. Суть решений
перед тобою так мелка,
и осеняет темный гений
глаз захворавшего зверька.
В твоих губительных пределах
был разум мой высок и скуп,
но трав целебных поределых
вкус мятный уж не сходит с губ.
Чтоб облегчить последний выдох,
я, с точностью того зверька,
принюхавшись, нашла свой выход
в печальном стебельке цветка.
О, всех простить ― вот облегченье!
О, всех простить, всем передать
и нежную, как облученье,
вкусить всем телом благодать.
Прощаю вас, пустые скверы!
При вас лишь, в бедности моей,
я плакала от смутной веры
над капюшонами детей.
Прощаю вас, чужие руки!
Пусть вы протянуты к тому,
что лишь моей любви и муки
предмет, не нужный никому.
Прощаю вас, глаза собачьи!
Вы были мне укор и суд.
Все мои горестные плачи
досель эти глаза несут.
Прощаю недруга и друга!
Целую наспех все уста!
Во мне, как в мертвом теле круга,
законченность и пустота.
И взрывы щедрые, и легкость,
как в белых дребезгах перин,
и уж не тягостен мой локоть
чувствительной черте перил.
Лишь воздух под моею кожей.
Жду одного: на склоне дня,
охваченный болезнью схожей,
пусть кто-нибудь простит меня.
1961
перед тобою так мелка,
и осеняет темный гений
глаз захворавшего зверька.
В твоих губительных пределах
был разум мой высок и скуп,
но трав целебных поределых
вкус мятный уж не сходит с губ.
Чтоб облегчить последний выдох,
я, с точностью того зверька,
принюхавшись, нашла свой выход
в печальном стебельке цветка.
О, всех простить ― вот облегченье!
О, всех простить, всем передать
и нежную, как облученье,
вкусить всем телом благодать.
Прощаю вас, пустые скверы!
При вас лишь, в бедности моей,
я плакала от смутной веры
над капюшонами детей.
Прощаю вас, чужие руки!
Пусть вы протянуты к тому,
что лишь моей любви и муки
предмет, не нужный никому.
Прощаю вас, глаза собачьи!
Вы были мне укор и суд.
Все мои горестные плачи
досель эти глаза несут.
Прощаю недруга и друга!
Целую наспех все уста!
Во мне, как в мертвом теле круга,
законченность и пустота.
И взрывы щедрые, и легкость,
как в белых дребезгах перин,
и уж не тягостен мой локоть
чувствительной черте перил.
Лишь воздух под моею кожей.
Жду одного: на склоне дня,
охваченный болезнью схожей,
пусть кто-нибудь простит меня.
1961
Анализ стихотворения Б. А. Ахмадулиной «Болезнь»
- Введение
- Стихотворение охватывает темы боли, прощения и мудрости, возникающей из страданий.
- Автор использует метафоры и образы, чтобы передать глубокие эмоциональные переживания.
- Структура стихотворения
- Стихотворение состоит из 14 строф.
- Каждая строфа содержит различные аспекты боли и прощения.
- Использование рифмы и ритма усиливает эмоциональное восприятие текста.
- Темы и мотивы
- Боль
- Боль представлена как учитель и мудрость, что утверждается в первой строке: «О боль, ты ― мудрость».
- Она охватывает личные и универсальные страдания, что позволяет читателю сопереживать.
- Прощение
- Автор много раз говорит о прощении: «О, всех простить ― вот облегченье!».
- Прощение становится способом освобождения от внутренней боли и негативных эмоций.
- Страдание
- Чувство страдания пронизывает все строки, создавая атмосферу глубокого личного переживания.
- Образы природы, такие как «печальный стебелек цветка», подчеркивают уязвимость и хрупкость жизни.
- Боль
- Образы и метафоры
- Гений и зверь
- Образ «темного гения» и «захворавшего зверька» подчеркивает страдания и внутренние конфликты.
- Передает идею о том, что страдание может порождать творчество и глубокую мудрость.
- Цветы и природа
- Образы природы, в частности цветы, используются для обозначения надежды и исцеления.
- Цветы ассоциируются с трансформацией боли в прощение и новую мудрость.
- Гений и зверь
- Эмоциональный тон
- Стихотворение пронизано чувством тоски и печали, но в то же время выказывает надежду на прощение и облегчение.
- Тон постепенно переходит от тяжелого страдания к состоянию внутреннего покоя.
- Заключение
- Стихотворение Б. А. Ахмадулиной «Болезнь» представляет собой глубокий анализ человеческой боли и процесса прощения.
- Сквозь страдания автор ищет истину и мудрость, что делает текст актуальным и значимым для любого читателя.
- Эмоциональное содержание и использование образов позволяют создать живую картину внутреннего мира лирического героя.
