Ю. П. Любимову
Пишу ― весь день, всю ночь, всё утро,
от света мглы не отличив.
Длинноты ― прихвостни рассудка,
чей пылкий слог велеречив.
Где краткость? Я хочу Театра
восславить неземные сны.
Но ― то ли нет во мне таланта,
то ль не имеет он сестры.
О да! «должна быть глуповата»
та, чей прельстителен азарт!
Но не учла пера повадка,
кто это и кому сказал.
Вернее ― написал беспечно.
Мои же рифмы осмеют
меня, коль помяну поспешно
ума угрюмый абсолют.
В словесных я тону лавинах
Окольный путь витиеват.
Героем помысла ― Любимов.
Смысл посвящения: виват!
При том и слова не проронишь,
кому прискучил гул похвал.
Позвольте мне, Юрий Петрович,
нижайше поклониться Вам.
Прямик указывают к цели
и повеленье, и совет:
жить так ― как на отверстой сцене,
на страже совести своей.
Пишу ― весь день, всю ночь, всё утро,
от света мглы не отличив.
Длинноты ― прихвостни рассудка,
чей пылкий слог велеречив.
Где краткость? Я хочу Театра
восславить неземные сны.
Но ― то ли нет во мне таланта,
то ль не имеет он сестры.
О да! «должна быть глуповата»
та, чей прельстителен азарт!
Но не учла пера повадка,
кто это и кому сказал.
Вернее ― написал беспечно.
Мои же рифмы осмеют
меня, коль помяну поспешно
ума угрюмый абсолют.
В словесных я тону лавинах
Окольный путь витиеват.
Героем помысла ― Любимов.
Смысл посвящения: виват!
При том и слова не проронишь,
кому прискучил гул похвал.
Позвольте мне, Юрий Петрович,
нижайше поклониться Вам.
Прямик указывают к цели
и повеленье, и совет:
жить так ― как на отверстой сцене,
на страже совести своей.
