Вы думаете: пациенту не с кем
шутить? Хочу, чтоб мнения сошлись:
не всем дано смеяться со Жванецким,
тем более ― Жванецкого смешить.
Так, Михаил Михайлович, случилось,
что, под приглядом влюбчивых зевак,
Вас поджидал избранник и счастливец
и простодушно Мишей называл.
Говаривал: лишь здрав пребудь, идеи
другой не иму. Сразу признаюсь:
чем всем смешней, тем ярче мне виднее
твой чудный дар возвысившая грусть.
Я вот о чём: с утра по коридору
писатель шёл. Народ оцепенел:
обнявши знаменитость, недотрогу,
нимало не смущался пациент.
Он лепетал, он радовался встрече,
при этом путал: выдох где и вдох,
как нынешнее вспыльчивое вече, ―
нет, не совсем, его безгрешен вздор.
Речь шла о бедных малостях насущных.
Не то мне в диво, что болтал болтун, ―
дивлюсь: его великодушно слушал
тот слушатель, чей многославен ум.
Мне нравятся два этих человека,
суровость дней при них родней, милей,
уж полночь, для созвучий фейерверка
лоб тесен в час, благой для пустомель.
Но чем развлёк мыслителя рассказчик?
Смогу ль воспроизвесть его слова,
Их и не зачернив и не раскрасив, ―
не знаю, знает новая глава.
11 ― в ночь на 13 июня 2002 года
шутить? Хочу, чтоб мнения сошлись:
не всем дано смеяться со Жванецким,
тем более ― Жванецкого смешить.
Так, Михаил Михайлович, случилось,
что, под приглядом влюбчивых зевак,
Вас поджидал избранник и счастливец
и простодушно Мишей называл.
Говаривал: лишь здрав пребудь, идеи
другой не иму. Сразу признаюсь:
чем всем смешней, тем ярче мне виднее
твой чудный дар возвысившая грусть.
Я вот о чём: с утра по коридору
писатель шёл. Народ оцепенел:
обнявши знаменитость, недотрогу,
нимало не смущался пациент.
Он лепетал, он радовался встрече,
при этом путал: выдох где и вдох,
как нынешнее вспыльчивое вече, ―
нет, не совсем, его безгрешен вздор.
Речь шла о бедных малостях насущных.
Не то мне в диво, что болтал болтун, ―
дивлюсь: его великодушно слушал
тот слушатель, чей многославен ум.
Мне нравятся два этих человека,
суровость дней при них родней, милей,
уж полночь, для созвучий фейерверка
лоб тесен в час, благой для пустомель.
Но чем развлёк мыслителя рассказчик?
Смогу ль воспроизвесть его слова,
Их и не зачернив и не раскрасив, ―
не знаю, знает новая глава.
11 ― в ночь на 13 июня 2002 года
