Элегия
Былою осенью ― наследством хризантем ―
Сей дом наполнен в памяти послушной,
И сад живёт устойчивей затем,
Что вид утерян благодушный, ―
И, взглядом следуя от веток-растерях,
В подолах листья пламени даривших,
До льдов, ― двойной испытываешь страх
За вовремя отговоривших,
В тумане канувших на лодке, где весло ―
Волшебный жезл участия в движенье, ―
И если бы случайно повезло,
Каким бы стало постиженье?
Цветы не надобны сегодня февралю ―
Капель вызванивает жалобно и хрупко,
И если я богов не прогневлю,
Какой окажешься, голубка?
Не той ли горлицей, что нынче в деревах
Стонала, горло надрывая,
Чтоб сердце вздрогнуло в разрозненных снегах,
Забилось, горе прозревая?
Иль той, летающей над пропастями дней,
Питомицею стаи
Едва покажешься, чтоб виделась ясней
Пора святая?
Не знаю, милая, ― мне некого спросить ―
Ночные сетованья кротки ―
От счастия, пожалуй, не вкусить ―
И нет ни лодки,
Ни льющейся по-прежнему воды,
Текучей, изначальной, ―
И где оно, присутствие беды,
В игре печальной?
Там осень без участья в ворожбе
Ушла невольно ―
И некому напомнить о себе,
И слишком больно.
14 февраля 1978