Пусть шорох желтого листа
Смиреннее и суше стона, ―
Но кровь зеленая чиста,
А смерть легка и благовонна.
И столько мудрой простоты
В ветвях, подъятых к небу строго,
Как будто ветви и листы
Не солнцу молятся, а Богу.
Пусть шорох желтого листа
Смиреннее и суше стона, ―
Но кровь зеленая чиста,
А смерть легка и благовонна.
И столько мудрой простоты
В ветвях, подъятых к небу строго,
Как будто ветви и листы
Не солнцу молятся, а Богу.