Из шумных, шустрых, пестрых слов
Мне дух щемит и жжет, как зов,
Одно: бродяга.
В нем ― тракты, станции, полынь,
В нем ветер, летняя теплынь,
Костры да фляга;
Следы зверей, следы людей,
Тугие полосы дождей
Над дальним бором,
Заря на сене, ночь в стогу,
Посвистыванье на лугу
С пернатым хором.
Быть может, людям слово то,
В речь обыденную влито,
Напомнит даже
Совсем другое: тайный лаз,
Угрюмый взгляд свинцовых глаз,
Нож, ругань, кражи…
Ну что ж! В бродяжье божество
Любовно верить никого
Я не неволю,
Слоняюсь только да слежу
Сорок, стрижей, ручей, межу,
Курганы в поле.
Безделье? Нет. Труд был вчера
И будет после. Но пора
Понять, что праздник
Есть тоже наш священный долг:
В нем безотчетно знает толк
Любой проказник.
Да и потом, какой ханжа
Прикажет верить, будто ржа
Наш разум гложет,
Когда с душой природы связь
Мы углубляем, развалясь
На хвойном ложе?
Вот и валяюсь в пышном мху,
Рад то напеву, то стиху,
Игре их граней,
И в чудных странах бытия
Мне путеводна лишь моя
Звезда Скитаний.