Как хрусталями
Мне застрекотав,
В луче качаясь,
Стрекоза трепещет;
И суетясь
Из заржавевших трав, ―
Перевертная
Ящерица блещет.
Вода, ― как пламень;
Небо, ― как колпак…
Какой столбняк
В застеклененных взорах!
И тот же я
Потерянный дурак
В Твоих, о Боже,
Су́етных просторах.
Вы ― радуги, вы―
Мраморы аркад!
Ты ― водопад
Пустых великолепий…
Не радует
Благоуханный сад,
Когда и в нем,―
Как в раскаленном склепе…
Над немотой
Запепеленных лет
Заговорив
Сожженными глазами, ―
Я выкинусь,
В непереносный свет
И изойду,
Как молньями, ― слезами.
Я ― чуть живой,
Стрелой пронзенный бард ―
Опламенен
Тоской незаживною,
Как злой, золотоглавый
Леопард,
Оскаленный
Из золотого зноя.
Кучино
1931
Мне застрекотав,
В луче качаясь,
Стрекоза трепещет;
И суетясь
Из заржавевших трав, ―
Перевертная
Ящерица блещет.
Вода, ― как пламень;
Небо, ― как колпак…
Какой столбняк
В застеклененных взорах!
И тот же я
Потерянный дурак
В Твоих, о Боже,
Су́етных просторах.
Вы ― радуги, вы―
Мраморы аркад!
Ты ― водопад
Пустых великолепий…
Не радует
Благоуханный сад,
Когда и в нем,―
Как в раскаленном склепе…
Над немотой
Запепеленных лет
Заговорив
Сожженными глазами, ―
Я выкинусь,
В непереносный свет
И изойду,
Как молньями, ― слезами.
Я ― чуть живой,
Стрелой пронзенный бард ―
Опламенен
Тоской незаживною,
Как злой, золотоглавый
Леопард,
Оскаленный
Из золотого зноя.
Кучино
1931