Пусть травы сменятся над капищем волненья,
И восковой в гробу забудется рука,
Мне кажется, меж вас одно недоуменье
Всё будет жить мое, одна моя Тоска…
Нет, не о тех, увы! кому столь недостойно,
Ревниво, бережно и страстно был я мил…
О, сила любящих и в муке так спокойна,
У женской нежности завидно много сил.
Да и при чем бы здесь недоуменья были ―
Любовь ведь светлая, она кристалл, эфир…
Моя ж безлюбая ― дрожит, как лошадь в мыле!
Ей ― пир отравленный, мошеннический пир!
В венке из тронутых, из вянущих азалий
Собралась петь она… Не смолк и первый стих,
Как маленьких детей у ней перевязали,
Сломали руки им и ослепили их.
Она бесполая, у ней для всех улыбки,
Она притворщица, у ней порочный вкус ―
Качает целый день она пустые зыбки,
И образок в углу ― сладчайший Иисус…
Я выдумал ее ― и всё ж она виденье,
Я не люблю ее ― и мне она близка,
Недоумелая, мое недоуменье,
Всегда веселая, она моя тоска.
12 ноября 1909
Царское Село