ДВАДЦАТЫЙ ВЕК
Теза
В случайном столкновенье сил слепых,
В паденье молнии отвесной
Есть только то, что есть, ― короткий вспых,
А что он значит ― неизвестно.
Хвостатый змей с косматой головой,
Осколок белого каленья ―
Вот он летит по выгнутой кривой
От поколенья к поколенью.
Багряный отблеск пляшет на холмах,
На волнах и на женских лицах.
И топора палаческого взмах
Сверкает в гибнущих столицах.
И матери, прижав детей, бегут,
Кротки, безропотны, смиренны…
Но в их ушах навек остался гуд
Протяжно воющей сирены.
И в их чертах, застывших навсегда,
Ни осужденья, ни прощенья,
Ни жалобы, ни гнева, ни стыда ―
Одна гримаса отвращенья.
Антитеза
А ты, моя любовь, мой давний друг,
Ты, Муза, смолоду седая,
Следишь, как жизнь меняется вокруг,
Землею в землю оседая.
Запишешь ли в графе за упокой
Стволов поваленных колонны?
Осудишь ли? Забудешь ли, какой
Валил их вихорь раскаленный?
История! Ты всё забудешь… Ты
Стоишь с лицом серее пепла
И собственной стыдишься слепоты.
Как! Ты стыдишься? Ты ослепла?
«Неправда! ― отвечает мне она,
Полна презренья и восторга. ―
Мне дальняя дорога суждена,
Я не слепа, а дальнозорка.
Железный век зенита не достиг.
Бушуют волны революций,
Твоя тревога, и любовь, и стих
С их грозным праздником сольются.
И может быть, бесследно пропадут,
Вниманья моего не тронув.
Еще не взят решающий редут
Отрядом сильных циклотронов.
Не кончен день опасного труда!
В цепях созвездий, в арках радуг
Вселенная, как редкая руда,
Таится глубже всех отгадок.
Она свое инкогнито впряжет
В двояковогнутую линзу,
И даст оркестр, и факелы зажжет,
Чтоб справить свадьбу или тризну.
И, звездную материю кроя,
Не пожалеет матерьяла,
И всё распорет заново… А я ―
Я головы не потеряла.
Я остаюсь на боевом посту,
Полна восторга иль презренья.
Слепа иль дальнозорка ― я расту.
Но не меняю точки зренья».
(1961)