Аронзон Л. Л.
«Роскошный снег и дряхлые кусты…»

Роскошный снег и дряхлые кусты
смородины, и скрученные листья,
и хлопья слабые стряхнувший выстрел
озвучил бор, и комнаты пусты,
утоптана тропа в полдневный сад,
ведущая вдоль игл оледенелых.
Закрытый пруд. Пощелкиванье белок.
Слезами увлажненные глаза.
Увязнувший в снегу, чернеет сруб,
поросший мхом. Подпрыгивает птица.
Мосток, перила, чтоб не оступиться,
сухие стебли заметенных клумб.

Крест-накрест перечеркнутые ставни.
Дом заколочен. Полдень. Ветошь. Пыль.
Потертый угол мягкого дивана,
пустой балкон с навесом деревянным.
Дырявый снег, как книга для слепых.
С балкона вид: среди подробных сучьев
пространство крыш, за ним два-три холма,
облезлый пес, неубранный гамак,
крыльцо с резьбой, как знак благополучья,
дощатый столик, доски в штабелях
и целый ворох твердого белья.

Да и к тому ― неясная за снегом
белела церковь над одним холмом.
Деревня пахла обжитым ночлегом.
Шел редкий снег. И ни души кругом.
Казалось, дом измучился молчаньем,
однообразным ходом облаков, ―
бумага под потухшими свечами
шуршала сонно. Убранный альков
хранил покой извечности, и сонно
сквозь щели в глубь процеживалось солнце.