Лета, летите,
зимы, неситесь,
бейся о берег,
злой Ненасытец!
Здесь по излукам,
здесь по порогам
плылось когда-то
в синь запорогам
Чубы за ухо,
вусы за плечи,
рев ненасыти
крыть было нечем.
Разве что ― песня,
разве что ― удаль
тенью вставала
из гула и гуда!
Только и песню
волны топили
в зареве, радуг
в мареве топили
Дням отошедшим
не дано веры.
Мерят очками
синь инженеры:
как по обрывам,
как по стремнинам
грохот потока
свяжут ремни нам;
как,
рассчитавши
силу паденья,
в связи стальные
буйство оденем;
верткие нервы,
сумрачный бормот ―
в легкие фермы,
в четкие формы.
Встанут на волны
хитрые лета
прочной пятою
гидроэлектро.
Пряжу и уголь,
кожу и ситец
синим хребтом
поднимай, Ненасытец!
Было ― потоком,
было ― паденьем,
стало―
высоким
века
виденьем.
1927
зимы, неситесь,
бейся о берег,
злой Ненасытец!
Здесь по излукам,
здесь по порогам
плылось когда-то
в синь запорогам
Чубы за ухо,
вусы за плечи,
рев ненасыти
крыть было нечем.
Разве что ― песня,
разве что ― удаль
тенью вставала
из гула и гуда!
Только и песню
волны топили
в зареве, радуг
в мареве топили
Дням отошедшим
не дано веры.
Мерят очками
синь инженеры:
как по обрывам,
как по стремнинам
грохот потока
свяжут ремни нам;
как,
рассчитавши
силу паденья,
в связи стальные
буйство оденем;
верткие нервы,
сумрачный бормот ―
в легкие фермы,
в четкие формы.
Встанут на волны
хитрые лета
прочной пятою
гидроэлектро.
Пряжу и уголь,
кожу и ситец
синим хребтом
поднимай, Ненасытец!
Было ― потоком,
было ― паденьем,
стало―
высоким
века
виденьем.
1927