Довольно
в годы бурные
Глухими
притворяться:
Идут
литературные
на нас
охотнорядцы.
Одною скобкой
стрижены,
Сбивая
толпы с толка,
идут они
на хижины
Леф-поселка.
Распаренные
злобою,
на всех,
кто смел родиться, ―
грудятся
твердолобые
защитники
традиций.
Смотрите,
как из плоского
статьи-кастета ―
громам
душа Полонского
и к молниям,
воздета.
Следите,
как у Лежнева, ―
на что уж
робок, ―
тусклеет
злее прежнего
зажатый обух. ―
Как с миной
достохвальною,
поднявши еле-еле,
дубину
социальную.
влачит Шенгели.
Коснись,
коснись багром щеки,
взбивай,
на пух перины.
Мы знаем вас,
погромщики,
ваш вид
и вой звериный.
Вы будто
навек стаяли,
приверженники Линча,
но вновь,
собравшись стаями,
на нас идете
нынче.
Вы будто
были кончены ―
тупее племя,
защитники
казенщины,
швейцары
академий.
Вы словно
в даль Коперника
Ушли
и скрылись,
но вновь
скулите скверненько
с-под ваших крылец.
В веках
подьёмлют зов они,
им лет урона.
Но мы
организованы.
Мы―
самооборона!
Чем злее вы,
тем лучше нам,
тем крепче
с каждым годом,
привыкшим
и приученным
к дубинам
и обходам.
Чем диче
рев и высвисты,
чем гуще
прет погромщик,
тем
песню сердца вызвездим
острей
и громче!
1927
в годы бурные
Глухими
притворяться:
Идут
литературные
на нас
охотнорядцы.
Одною скобкой
стрижены,
Сбивая
толпы с толка,
идут они
на хижины
Леф-поселка.
Распаренные
злобою,
на всех,
кто смел родиться, ―
грудятся
твердолобые
защитники
традиций.
Смотрите,
как из плоского
статьи-кастета ―
громам
душа Полонского
и к молниям,
воздета.
Следите,
как у Лежнева, ―
на что уж
робок, ―
тусклеет
злее прежнего
зажатый обух. ―
Как с миной
достохвальною,
поднявши еле-еле,
дубину
социальную.
влачит Шенгели.
Коснись,
коснись багром щеки,
взбивай,
на пух перины.
Мы знаем вас,
погромщики,
ваш вид
и вой звериный.
Вы будто
навек стаяли,
приверженники Линча,
но вновь,
собравшись стаями,
на нас идете
нынче.
Вы будто
были кончены ―
тупее племя,
защитники
казенщины,
швейцары
академий.
Вы словно
в даль Коперника
Ушли
и скрылись,
но вновь
скулите скверненько
с-под ваших крылец.
В веках
подьёмлют зов они,
им лет урона.
Но мы
организованы.
Мы―
самооборона!
Чем злее вы,
тем лучше нам,
тем крепче
с каждым годом,
привыкшим
и приученным
к дубинам
и обходам.
Чем диче
рев и высвисты,
чем гуще
прет погромщик,
тем
песню сердца вызвездим
острей
и громче!
1927