Багрицкий Э. Г.
«Итак — бумаге терпеть невмочь…»

Итак ― бумаге терпеть невмочь,
Ей надобны чудеса:
Четыре сосны
      Из газонов прочь

Выдергивают телеса.
Покинув дохлые кусты
И выцветший бурьян,
Ветвей колючие хвосты
Врываются в туман.
И сруб мой хрустальнее слезы
Становится.
      Только гвозди

Торчат сквозь стекло
          Да в сквозные пазы

Клопов понабились грозди.
Куда ни посмотришь:
         Туман и дичь,

Да грач на земле, как мортус.
И вдруг из травы
        Вылезает кирпич

Еще и еще!
     Кирпич на кирпич.

Ворота. Стена. Корпус.
Чего тебе надобно?
         Испокон

Веков я живу один.
Я выстроил дом,
       Придумал закон,

Я сыновей народил…
Я молод,
    Но мудростью стар, как зверь,

И с тихим пыхтеньем вдруг,
Как выдох,
     Распахивается дверь

Без прикосновенья рук.
И товарищ из племени слесарей
Идет из этих дверей.
(К одной категории чудаков
Мы с ним принадлежим:
Разводим рыб―
      И для мальков

Придумываем режим.)
Он говорит:
     ― Запри свой дом,

Выйди и глянь вперед:
Сначала ромашкой,
        Взрывом потом

Юность моя растет.
Ненасытимая, как земля,
Бушует среди людей,
Она голодает,
      Юность моя,

Как много надобно ей.
Походная песня ей нужна,
Солдатский грубый паек:
Буханка хлеба
      Да ковш вина,

Борщ да бараний бок.
А ты ей приносишь
        Стакан слюны,

Грамм сахара
      Да лимон,

Над рифмой просиженные штаны ―
Сомнительный рацион…
Собаки, аквариумы, семья
Вокруг тебя, как забор…
Встает над забором
         Юность моя.

Глядит на тебя
       В упор.

Гектарами поднятых полей,
Стволами сырых лесов
Она кричит тебе:
        Встань скорей!

Надень пиджак и окно разбей,
Отбей у дверей засов!
Широкая зелень
       Лежит окрест

Подстилкой твоим ногам! ―
(Рукою он делает вольный жест
От сердца―
     И к облакам.

Я узнаю в нем
      Свои черты,

Хотя он костляв и рыж,
И я бормочу себе:
        «Это ты

Так здорово говоришь»).
Он продолжает:
       ― Не в битвах бурь

Нынче юность моя,
Она придумывает судьбу
Для нового бытия.
Ты думаешь:
     Грянет ужасный час!

А видишь ли, как во мрак
Выходит в дорогу
        Огромный класс

Без посохов и собак.
Полна преступлений
         Степная тишь,

Отравлен дорожный чай…
Тарантулы… Звезды…
          А ты молчишь?

Я требую! Отвечай! ―

И вот, как приказывает сюжет,
Отвечает ему поэт:

― Сливаются наши бытия,
И я ― это ты!
       И ты ― это я!

Юность твоя―
      Это юность моя!

Кровь твоя―
     Это кровь моя!

Ты знаешь, товарищ,
         Что я не трус,

Что я тоже солдат прямой,
Помоги ж мне скинуть
          Привычек груз,

Больные глаза промой! ―
(Стены чернеют.
        Клопы опять

Залезают под войлок спать.
По бумажка полощется под окном:
«За отъездом
      Сдается внаем!!» )


1930