Ему пространств нормированных позы
напомнили ползущие вверх лозы
по ниточкам ― росистые узлы
в оставленной за жаждою дали…
Там звон лопат, точимых пред рассветом,
и сонм лампад, кружащийся под небом,
бесшумных, пристальных ― над ноздреватым
пластом тумана, вязнущим в садах…
и благость сонная в немых скотах…
Но вдруг с высот назревшего востока
мерцание бегущего озноба
упало вскользь на выветренный кварц, ―
и сдвинулись над жаждой лики фаз…
Где ранний звон? Куда от света скрылись
сплетенья лоз? ― и: осень, ветер, сырость,
вдали сиротство перелесков серых,
тревожное томление в стадах…
и шорохи мышей в сухих стогах…
напомнили ползущие вверх лозы
по ниточкам ― росистые узлы
в оставленной за жаждою дали…
Там звон лопат, точимых пред рассветом,
и сонм лампад, кружащийся под небом,
бесшумных, пристальных ― над ноздреватым
пластом тумана, вязнущим в садах…
и благость сонная в немых скотах…
Но вдруг с высот назревшего востока
мерцание бегущего озноба
упало вскользь на выветренный кварц, ―
и сдвинулись над жаждой лики фаз…
Где ранний звон? Куда от света скрылись
сплетенья лоз? ― и: осень, ветер, сырость,
вдали сиротство перелесков серых,
тревожное томление в стадах…
и шорохи мышей в сухих стогах…
