Вдали от Валдая владенья мои.
Не знаю, зачем принимаю дары
слепой телеграфной дыры.
Ползет лихорадки возвратный озноб,
как будто обязан разгадывать вновь
угрозы белесых холмов.
Спокойно в пыли разоренных ночей
досиживаю ― и не знаю, зачем
смотрю в незабитую щель,
где ветер шуршит в отчужденной дали,
летят облака ― и под ними малы
любые надежды мои.
Волною по выщербленным валунам,
по склону взбирается низкий туман.
Назад оглянулся ― луна.
От тайных болот и поломанных чащ
приходится вот непонятно встречать
летящий без милости час…
Вдали от Валдая владенья мои.
Зачем я опять принимаю дары
слепой телеграфной дыры?
Ползет… ― и так далее
декабрь 1987
Не знаю, зачем принимаю дары
слепой телеграфной дыры.
Ползет лихорадки возвратный озноб,
как будто обязан разгадывать вновь
угрозы белесых холмов.
Спокойно в пыли разоренных ночей
досиживаю ― и не знаю, зачем
смотрю в незабитую щель,
где ветер шуршит в отчужденной дали,
летят облака ― и под ними малы
любые надежды мои.
Волною по выщербленным валунам,
по склону взбирается низкий туман.
Назад оглянулся ― луна.
От тайных болот и поломанных чащ
приходится вот непонятно встречать
летящий без милости час…
Вдали от Валдая владенья мои.
Зачем я опять принимаю дары
слепой телеграфной дыры?
Ползет… ― и так далее
декабрь 1987
