Австралийский черный лебедь на волне,
Словно в сказке на картинке, виден мне.
Настоящий, проплывает предо мной,
Весь змеиный, весь узорный, вырезной.
И воистину влечет мечту в игру
Настоящими прыжками кенгуру.
И в хранимом зачарованном прудке
Светят лотосы во влажном цветнике.
Голубеет эвкалипта стройный ствол,
Куст невиданной акации расцвел.
Как колибри, медосос припал к цветку,
Птица-флейта засвирелила тоску.
И хохочут зимородки по ветвям,
Словно в сказке, что сказали в детстве нам.
Только это всё лишь малый уголок, ―
Громче пенья птиц на фабрике гудок.
Нет Австралии тех детских наших дней,
Вся сгорела между дымов и огней.
Рельсы врезались во взмахи желтых гор,
Скован, сцеплен, весь расчисленный, простор.
Там, где черные слагали стройный пляс, ―
Одинокий белоликий волопас.
Там, где быстрая играла кенгуру, ―
Овцы, овцы, поутру и ввечеру.
Миллионная толпа их здесь прошла,
В холодильники замкнуты их тела.
Замороженные трупы увезут,
Овцы новые пасутся там и тут.
И от города до города всегда
Воют, копоть рассевая, поезда.
И от улицы до улицы свисток, ―
Вся и музыка у белого ― гудок.
Сами выбрали такой себе удел,
Что их белый лик так грязно посерел.
Обездолили весь край своей гурьбой.
Черный лебедь, песнь прощальную пропой.
1914?
Словно в сказке на картинке, виден мне.
Настоящий, проплывает предо мной,
Весь змеиный, весь узорный, вырезной.
И воистину влечет мечту в игру
Настоящими прыжками кенгуру.
И в хранимом зачарованном прудке
Светят лотосы во влажном цветнике.
Голубеет эвкалипта стройный ствол,
Куст невиданной акации расцвел.
Как колибри, медосос припал к цветку,
Птица-флейта засвирелила тоску.
И хохочут зимородки по ветвям,
Словно в сказке, что сказали в детстве нам.
Только это всё лишь малый уголок, ―
Громче пенья птиц на фабрике гудок.
Нет Австралии тех детских наших дней,
Вся сгорела между дымов и огней.
Рельсы врезались во взмахи желтых гор,
Скован, сцеплен, весь расчисленный, простор.
Там, где черные слагали стройный пляс, ―
Одинокий белоликий волопас.
Там, где быстрая играла кенгуру, ―
Овцы, овцы, поутру и ввечеру.
Миллионная толпа их здесь прошла,
В холодильники замкнуты их тела.
Замороженные трупы увезут,
Овцы новые пасутся там и тут.
И от города до города всегда
Воют, копоть рассевая, поезда.
И от улицы до улицы свисток, ―
Вся и музыка у белого ― гудок.
Сами выбрали такой себе удел,
Что их белый лик так грязно посерел.
Обездолили весь край своей гурьбой.
Черный лебедь, песнь прощальную пропой.
1914?
Анализ стихотворения К. Д. Бальмонта "Черный лебедь"
- Введение
- Краткая информация о поэте и его творчестве.
- Темы, которые исследуются в стихотворении.
- Структура стихотворения
- Описание количества строф и рифмы.
- Обсуждение общей композиции и ритма.
- Основные темы
- Контраст природного и индустриального
- Описание чудес природы (черный лебедь, кенгуру, лотосы).
- Переход к индустриализированному миру (фабрики, поезда).
- Ностальгия и потеря
- Размышления о детстве и утраченной Австралии.
- Чувство сожаления о разрушении природного ландшафта.
- Вопросы идентичности
- Изменение образа жизни местного населения иноземцами.
- Поиск утраченной гармонии между человеком и природой.
- Контраст природного и индустриального
- Образы и символы
- Черный лебедь
- Символ красоты и загадочности.
- Сравнение с утратой природной гармонии.
- Природа
- Эвкалипты, лотосы, кенгуру как символы австралийского ландшафта.
- Индустрия
- Поезда и фабрики как символы технологического прогресса.
- Черный лебедь
- Язык и стиль
- Использование метафор и сравнения.
- Поэтические приемы (аллитерация, ассонанс).
- Тональность стихотворения: от меланхолии к критике.
- Заключение
- Обобщение основных идей и тем стихотворения.
- Влияние работы Бальмонта на современную поэзию и восприятие природы.
