Когда на играх олимпийских,
На стогнах греческих недавних городов,
Он пел, питомец муз, он пел среди валов
Народа жадного восторгов мусикийских:
В нем вера полная в сочувствие жила.
Свободным и широким метром,
Как жатва, зыблемая ветром,
Его гармония текла.
Толпа вниманием окована была,
Пока, могучим сотрясеньем
Вдруг побежденная, плескала без конца
И струны звучные певца
Дарила новым вдохновеньем.
Когда на греческий амвон,
Когда на римскую трибуну
Оратор восходил, и славословил он,
Или оплакивал народную фортуну
И устремлялися все взоры на него,
И силой слова своего
Вития властвовал народным произволом:
Он знал, кто он; он ведать мог,
Какой могучий правит бог
Его торжественным глаголом.
Но нашей мысли торжищ нет,
Но нашей мысли нет форума!..
Меж нас не ведает поэт,
Высок полет его иль нет!
Велика ль творческая дума?
Сам судия и подсудимый,
Скажи: твой беспокойный жар ―
Смешной недуг иль высший дар?
Реши вопрос неразрешимый
Среди безжизненного сна,
Средь гробового хлада света,
Своею ласкою поэта
Ты, рифма! радуешь одна.
Подобно голубю ковчега,
Одна ему, с родного брега,
Живую ветвь приносишь ты;
Одна с божественным порывом
Миришь его твоим отзывом
И признаешь его мечты!
На стогнах греческих недавних городов,
Он пел, питомец муз, он пел среди валов
Народа жадного восторгов мусикийских:
В нем вера полная в сочувствие жила.
Свободным и широким метром,
Как жатва, зыблемая ветром,
Его гармония текла.
Толпа вниманием окована была,
Пока, могучим сотрясеньем
Вдруг побежденная, плескала без конца
И струны звучные певца
Дарила новым вдохновеньем.
Когда на греческий амвон,
Когда на римскую трибуну
Оратор восходил, и славословил он,
Или оплакивал народную фортуну
И устремлялися все взоры на него,
И силой слова своего
Вития властвовал народным произволом:
Он знал, кто он; он ведать мог,
Какой могучий правит бог
Его торжественным глаголом.
Но нашей мысли торжищ нет,
Но нашей мысли нет форума!..
Меж нас не ведает поэт,
Высок полет его иль нет!
Велика ль творческая дума?
Сам судия и подсудимый,
Скажи: твой беспокойный жар ―
Смешной недуг иль высший дар?
Реши вопрос неразрешимый
Среди безжизненного сна,
Средь гробового хлада света,
Своею ласкою поэта
Ты, рифма! радуешь одна.
Подобно голубю ковчега,
Одна ему, с родного брега,
Живую ветвь приносишь ты;
Одна с божественным порывом
Миришь его твоим отзывом
И признаешь его мечты!
- Введение
- Автор стихотворения: Евгений Баратынский
- Название: «Рифма»
- Контекст: Стихотворение написано в русском Romanticism и исследует тему поэзии и вдохновения.
- Тематический анализ
- Роль поэта
- Поэт представлен как «питомец муз», что указывает на вдохновение и божественное призвание.
- Сравнение с оратором подчеркивает важную роль слова и риторики в обществе.
- Вдохновение и творчество
- Тема вдохновения проходит через все стихотворение: «Свободным и широким метром».
- Строки о «могучем сотрясеньем» и «дарила новым вдохновеньем» подчеркивают мощь поэтического слова.
- Современная реальность
- Контраст между античностью и современностью: «Но нашей мысли торжищ нет».
- Депрессия поэта о состоянии искусства сегодня.
- Роль поэта
- Структурный анализ
- Форма стихотворения
- Чередование рифм и ритма создает музыкальность.
- Строфы, отражающие разные состояния: от торжественных к сокрушенным.
- Лексические средства
- Использование метафор: «как жатва, зыблемая ветром» создает яркие образы.
- Сравнение с «голубем ковчега» подразумевает надежду и спасение через поэзию.
- Форма стихотворения
- Образы и символы
- Образ поэта
- Поэт как «владыка народного произвола» освещает ответственность за свои слова.
- Изображение поэта как «судии и подсудимого» подчеркивает внутренний конфликт.
- Рифма как символ
- Рифма представляется как единственный источник вдохновения и поддержки.
- Сравнение с живым деревом символизирует надежду и жизнь, что несет поэт.
- Образ поэта
- Заключение
- Стихотворение Баратынского отражает глубокие размышления о значении поэзии и ее роли в обществе.
- Финал стихотворения оставляет открытый вопрос о судьбе и будущем искусства, подчеркивая вечный поиск смысла.
