Атомной пылью станет дом,
В котором я жила.
Он мне чужой. И чужие в нем,
Мои ― только скука и мгла.
Мои в нем долгие ночи без сна
И злобный шепот беды.
Мои бутылки из-под вина
И пьяные книг ряды.
А «я» мое? Мое ли оно,
С досадой, страстью, мечтой?
Какой-то рабьей цепи звено,
А может быть, просто ничего?
Так пусть ничто превратился во ЧТО,
В воспламененную пыль.
… А впрочем, прости, я не про то ―
Про горящий степной ковыль.
6 июля 1975