Смотрим взглядом недвижным и мертвым,
Словно сил неизвестных рабы,
Мы, изгнавшие Бога и черта
Из чудовищной нашей судьбы.
И желанья, и чувства на свете
Были прочны, как дедовский дом,
Оттого, словно малые дети,
Наши предки играли с огнем.
День весенний был мягок и розов,
Весь ― надежда и весь – любовь.
А от наших лихих морозов
И уста леденеют, и кровь.
Красоту, законы и право ―
Всё в одном схороним гробу.
Только хлеба кусок кровавый
Разрешит мировую судьбу.
Нет ни Бога, ни черта отныне
У нагих обреченных племен,
И смеемся в мертвой пустыне
Мертвым смехом библейских времен.
1931