Я теперь неведомый вития.
У меня тревожный темный взгляд.
В духоте порочной Византии
Я жила века тому назад.
Я была коварным дипломатом,
Игроком, игравшим в мир и в меч.
И любили слушать азиаты
Важную замедленную речь.
Расстелю ее ковром цветистым
Перед взором хитрых дикарей.
Подкуплю сияньем аметистов
Полководцев вражьих и царей.
Пусть народы сломленные стонут
Под моей жестокою пятой,
Пусть цари в истомной неге тонут
В мире, пораженном слепотой.
С помощью монахов и евнухов
Гинекей выискивает миг,
Чтоб меня безжалостно и глухо
Задушить в сетях своих интриг.
Я отверг искания царицы,
И она лелеет в сердце месть.
Не смягчает яростной тигрицы
Ни дары, ни вкрадчивая лесть.
И она твердит, что я коварен,
В вере слаб и сердцем нечестив,
Что по-женски я неблагодарен,
И по-женски грешен и красив.
Может быть, она ревнивым взором
Угадала страстный мой каприз.
Да. Люблю я юношу-танцора,
Пламенного, словно Дионис.
Мне мила угасшая Эллада,
Мне постыл монашеский разврат.
Я любил бы там Алкивиада,
Был бы не придворный, а Сократ.
1938
У меня тревожный темный взгляд.
В духоте порочной Византии
Я жила века тому назад.
Я была коварным дипломатом,
Игроком, игравшим в мир и в меч.
И любили слушать азиаты
Важную замедленную речь.
Расстелю ее ковром цветистым
Перед взором хитрых дикарей.
Подкуплю сияньем аметистов
Полководцев вражьих и царей.
Пусть народы сломленные стонут
Под моей жестокою пятой,
Пусть цари в истомной неге тонут
В мире, пораженном слепотой.
С помощью монахов и евнухов
Гинекей выискивает миг,
Чтоб меня безжалостно и глухо
Задушить в сетях своих интриг.
Я отверг искания царицы,
И она лелеет в сердце месть.
Не смягчает яростной тигрицы
Ни дары, ни вкрадчивая лесть.
И она твердит, что я коварен,
В вере слаб и сердцем нечестив,
Что по-женски я неблагодарен,
И по-женски грешен и красив.
Может быть, она ревнивым взором
Угадала страстный мой каприз.
Да. Люблю я юношу-танцора,
Пламенного, словно Дионис.
Мне мила угасшая Эллада,
Мне постыл монашеский разврат.
Я любил бы там Алкивиада,
Был бы не придворный, а Сократ.
1938
Анализ стихотворения "Византийский дипломат" А.А. Барковой
- Введение
- Актуальность темы: Стихотворение погружает читателя в мир Византии, преисполненный интриг, власти и личных конфликтов.
- Краткая информация об авторе: А.А. Баркова — выдающаяся русская поэтесса, чье творчество охватывает множество тем, включая философские и исторические аспекты.
- Содержательный анализ
- Тема и идея
- Основная тема стихотворения: политическая и личная интрига, отраженная в образе дипломата.
- Идея: Сложность человеческих отношений, переплетение власти, любви и предательства.
- Композиция
- Стихотворение состоит из 12 четко структурированных строф.
- Каждая строфа отдельно акцентирует разные аспекты личной и политической жизни персонажа.
- Тема и идея
- Образы и символика
- Главный герой
- Образ дипломата как человека с "тревожным темным взглядом" отражает его внутреннюю борьбу.
- Коварство и двойственность — ключевые черты персонажа, который манипулирует окружающими.
- Символика
- "Византия" как символ сложной политической игры и вечного противостояния.
- Аметисты и ковры — символы роскоши и манипуляций, подкупа.
- Упоминание об Элладе и Сократе — аллюзия на стремление к истинным ценностям, контраст с порочностью Византии.
- Главный герой
- Лексика и стиль
- Использование архаизмов и древнегреческих терминов, создающее атмосферу времени.
- Поэтические средства: метафоры, аллюзии, антитезы и риторические вопросы, способствующие глубокомысленности текста.
- Личное восприятие и эмоциональное содержание
- Эмоциональный конфликт героини: между любовью и долгом, желанием свободы и необходимостью манипуляций.
- Чувство тоски по прошлому и отказ от "монашеского разврата", которое контрастирует с политическими игрищами Византии.
- Заключение
- Стихотворение "Византийский дипломат" демонстрирует мастерство Барковой в создании сложных образов и демонстрации глубоких душевных конфликтов.
- Проблемы власти, любви и предательства остаются актуальными в любое время и позволяют читателю задуматься о вечных истинах человеческого существования.
