А это мой отец зачем-то косит травы,
Зачем-то он стоит с косцами на лугу,
И на лице его змеится след кровавый,
Как будто привелось на нем гулять врагу.
Как будто на лице пошаливали бесы,
Косили трын-траву его тревожных дум
И иногда свои разыгрывали пьесы,
Как водится у них, затейников, в аду…
Да, на лице отца такая шла работа ―
Куда там твой лужок, куда твоя косьба,
Оно, оледенев горошинами пота,
Являло правый гнев наследного раба.
… Не знаю, почему он снился мне в посконной
Рубахе (на лице горел кровавый шрам),
А по бокам отца и пеший брел и конный,
Но лишь один отец торил дорогу в храм.
1991 ― 24 ноября 1992