Я не себя во сне увидел мертвым ―
Котенка бездыханного, но был
Он как бы всею мертвою когортой
Неумолимых выходцев могил.
Как будто это маленькое тело,
Которого коснулся вечный сон,
Всю муку бесприютного удела
Явило мне из пропасти времен.
Как будто этот призрачный котенок
Меня к загробным трепетным слезам
Скитальческою мукою Христовой,
Как Одиссея к мачте, привязал…
… Куда же поплыву я за тобою,
Какую исповедую звезду,
Я, все еще бичуемый судьбою,
Умерший в незапамятном году?
Кто руку мне подаст на переправе,
Ведь одному мне не поднять тот гроб,
Где спит мое предвечное бесславье
И нежитью увенчан бледный лоб.
Или и впрямь букашки, мошки, мухи,
Все малые на свете существа
Меня передадут в Христовы руки
Под горестные крики торжества, ―
Чтобы, вселенной тягостный свидетель,
Остался я и в смерти тем, кем был,
И радовались мертвые, как дети,
Что никого я в мире не забыл.
Ведь я затем и говорил стихами,
Что от прикосновения стиха
Порою рушился могильный камень,
Выглядывали лики и века.
И я клянусь, что все земные твари,
Свое былое бремя возлюбя,
Воскреснут, даже в смерти не состарясь:
Им никуда не деться от себя…
9 августа 1982
Котенка бездыханного, но был
Он как бы всею мертвою когортой
Неумолимых выходцев могил.
Как будто это маленькое тело,
Которого коснулся вечный сон,
Всю муку бесприютного удела
Явило мне из пропасти времен.
Как будто этот призрачный котенок
Меня к загробным трепетным слезам
Скитальческою мукою Христовой,
Как Одиссея к мачте, привязал…
… Куда же поплыву я за тобою,
Какую исповедую звезду,
Я, все еще бичуемый судьбою,
Умерший в незапамятном году?
Кто руку мне подаст на переправе,
Ведь одному мне не поднять тот гроб,
Где спит мое предвечное бесславье
И нежитью увенчан бледный лоб.
Или и впрямь букашки, мошки, мухи,
Все малые на свете существа
Меня передадут в Христовы руки
Под горестные крики торжества, ―
Чтобы, вселенной тягостный свидетель,
Остался я и в смерти тем, кем был,
И радовались мертвые, как дети,
Что никого я в мире не забыл.
Ведь я затем и говорил стихами,
Что от прикосновения стиха
Порою рушился могильный камень,
Выглядывали лики и века.
И я клянусь, что все земные твари,
Свое былое бремя возлюбя,
Воскреснут, даже в смерти не состарясь:
Им никуда не деться от себя…
9 августа 1982
