ГРОЗА
Весну свою она встречала;
Весна дарила ей мечты,
На груди детской расцветала
Сокровищами красоты.
И на губах полуоткрытых
Блуждали вздохи ― мотыльки;
На юных розах, чуть раскрытых,
Так отдыхают ветерки.
Шестнадцать раз земля уснула
И вновь проснулась перед ней,
Сильвандру столько же минуло:
Срок легкий счастливых страстей.
И сомневался всяк, лелея
Их радости огонь живой,
Кто ― Нина или друг ― сильнее
Любил веселою весной.
Когда ее с ним не бывало,
Бродил он грустный и больной,
И без него она страдала
Такой же болью и тоской.
В одни долины пригоняли
Они пастись стада свои,
Под тем же вязом танцевали,
Поили их одни ручьи.
Как песня Нине полюбилась,
Другой любил ее напев
И, ей внимая, сердце билось
И застывало, онемев.
Ее Сильвандр пьянел беспечно,
Прислушиваясь в свой черед,
Перебивая бесконечно
Лобзаньем песенки полет.
Но вот, однажды, Нина ― в горе,
И слезы на щеках ее,
Она с предчувствиями в споре,
Но им покорно бытие.
И словно слышит призрак мести,
И жалобы несет полям:
Мы были так счастливы вместе
И неужель расстаться нам?
Но вот темнеют неба кручи
И застят свет дневной они: ―
Из раскрывающейся тучи
Молниеносные огни.
Она дрожит, обняв рукою
Его, но ― громы с вышины…
И пепелящею стрелою
Они вдвоем поражены.
И спят они в тени зеленой
Где их застиг последний час. ―
Вот на коре изображенный
Любви их горестный рассказ.
У мирной, дорогой гробницы,
Где похоронены мечты,
Теперь под нежный щебет птицы
Сбирают вешние цветы.