Дыханье, что доносится едва,
и дождь, который сеет, шепелявя,
сложились вкупе чуть ли не в слова
приоткровенья сонного, но въяве:
какого же, о чём же в этот час, ―
когда не «даждь нам днесь»? И я поверил
(почти), решив, что обо мне, о нас
в небесные вразверст над нами двери
они летят… Но капель разнобой
по лиственной, в осенней жиже, слизи
напоминал, что нет, лишь о себе самой
дыханье отчуждающейся жизни.
8 ноября 1990
и дождь, который сеет, шепелявя,
сложились вкупе чуть ли не в слова
приоткровенья сонного, но въяве:
какого же, о чём же в этот час, ―
когда не «даждь нам днесь»? И я поверил
(почти), решив, что обо мне, о нас
в небесные вразверст над нами двери
они летят… Но капель разнобой
по лиственной, в осенней жиже, слизи
напоминал, что нет, лишь о себе самой
дыханье отчуждающейся жизни.
8 ноября 1990