Недвижно облака повисли над землей;
Их ткань разорвана, как войск разбитых знамя.
Печальны их стада; у них в груди пустой
Иссяк и божий гром, и жарких молний пламя.
И месяц на реке горит, как медный шлем,
Качаясь на волнах туманного залива.
Безмолвны берега. Окрестный воздух нем,
И только ветерок порой вздохнет пугливо
И вновь заснет в кустах… Не отрывая глаз,
Стою задумчиво. Печальный мрак ложится
На душу грешную. Куда идти сейчас?
Чем сердце утолить? Каким богам молиться?
По ком пролить слезу, чего спросить у них?
Минутных радостей иль смерти ядов злых?..
(1901)
Их ткань разорвана, как войск разбитых знамя.
Печальны их стада; у них в груди пустой
Иссяк и божий гром, и жарких молний пламя.
И месяц на реке горит, как медный шлем,
Качаясь на волнах туманного залива.
Безмолвны берега. Окрестный воздух нем,
И только ветерок порой вздохнет пугливо
И вновь заснет в кустах… Не отрывая глаз,
Стою задумчиво. Печальный мрак ложится
На душу грешную. Куда идти сейчас?
Чем сердце утолить? Каким богам молиться?
По ком пролить слезу, чего спросить у них?
Минутных радостей иль смерти ядов злых?..
(1901)
