Да в свой черед столетий ратям
От дней утробной глухоты
Дано идти весны палатям
До сокрушающей чертежы.
Равно ясны и лучезарны
Как капли меда в яда сот
Походы эти вечно парны
И незаметен поворот
Иди и плачь там над большим обрывом
Осколки туч ― бутыль разбита неба
Душа загромождена порывом
В сугробах крепа.
Чините паруса ведь их изъела злоба
Душа ведь молода и надо надо жить
О ты жилец в грядущем темном зоба
Жестокой смерти держишь нить
Вся в завитках безглазыя орбиты
Веселенький червяк ― спешит из под бровей
Она как дом где окна все забиты
Замолкший писк пономарей
Чините паруса нависла гибель ― буря
Вся жизнь теперь безжалостный присосок
И лишь поэт один проходит каламбуря
Рукою белой сжав в пути проросший посох.
От дней утробной глухоты
Дано идти весны палатям
До сокрушающей чертежы.
Равно ясны и лучезарны
Как капли меда в яда сот
Походы эти вечно парны
И незаметен поворот
Иди и плачь там над большим обрывом
Осколки туч ― бутыль разбита неба
Душа загромождена порывом
В сугробах крепа.
Чините паруса ведь их изъела злоба
Душа ведь молода и надо надо жить
О ты жилец в грядущем темном зоба
Жестокой смерти держишь нить
Вся в завитках безглазыя орбиты
Веселенький червяк ― спешит из под бровей
Она как дом где окна все забиты
Замолкший писк пономарей
Чините паруса нависла гибель ― буря
Вся жизнь теперь безжалостный присосок
И лишь поэт один проходит каламбуря
Рукою белой сжав в пути проросший посох.