Презревший заботы и почести,
Здесь Будда молчит в одиночестве,
Чужой, отрешенный, блаженный.
Мне Будда у белого лотоса
Милее кровавого Хроноса,
Хозяина смертной вселенной.
Предайся, душа, созерцанию
Миров, озаренных нирваною,
И время бессмертием станет.
Вне времени статуя древняя.
(А бабочка спит, однодневная,
Желтея на темном тюльпане.)
Я помню, мы в Мексике видели,
Как ястреб, сидевший на идоле,
Уснул, тяжелел, каменея, ―
И медленно стал изваянием,
Скульптурой, гранитным молчанием
(Цикады звенели сильнее)…
А впрочем, не стоит ― заранее?