А если это только сон,
остаточное сновиденье,
не переход в иной эон,
а паморки развоплощенья,
где превращений череда
не знает Бога, ни Аллаха,
и не душа, а борода
из молодого лезет праха?
О неужели только сон,
бездвижное поползновенье,
когда от мук освобожден
иллюзией освобожденья;
так, выбросив цветок в зенит,
сырую язву угасанья,
агава пышная точит
смердящее благоуханье.