Подай народ! ― летят мигалки,
раздайся грязь ― навоз ползет! ―
и ― как хлыстом огретый скот
(подпаски, пастухи, овчарки) ―
он ждет, пока не промелькнет
с эскортом, с воем ― вот он! вот! ―
какой-то ирод в иномарке,
и следом пустота дохнет,
и, слившись, две провинциалки
как О один откроют рот.
И улетят ― на мерседесах
и лексусах ― как стая ос,
не и́наче возгонка бесов,
а в воздухе повис вопрос: ―
пошто? ― взмутившийся осадок
отстойных лет, опять они,
они ― Оrdnung und Kraft ― порядок
и сила ― требуют: гони! ―
пока какой-нибудь урод
не расчехлил гранатомет.
Везде они ― не те, так эти,
и Мегаполис-Полифем,
топыря щупальца антенн,
идет на всех и ловит в сети,
обшаривая каждый схрон,
поскольку есть еще и третьи,
а ты ― в витрине отражен
меха и кожи ― ждешь, тупица,
в какой бараний мех зарыться,
под чей бы пах ― и выйти вон.
Ан ― те же зырла, те же лица
и номеров за миллион.
Жестоковыйная столица
или железный Ахерон ―
без разницы! не жди Улисса,
ставь парус, шевели веслом,
ныряй в подземку за углом!
……………
и хорошо бы отрубиться
и воспарить ― хоть под столом