Рождение красоты
Сотворя Зевес вселенну,
Звал Богов всех на обед.
Вкруг нектара чашу пенну
Разносил им Ганимед;
Мед, амброзия блистала
В их устах, по лицам огнь,
Благовоний мгла летала,
И Олимп был света полн;
Раздавались песень хоры
И звучал весельем пир:
Но незапно как-то взоры
Опустил Зевес на мир;
И увидя царствы, грады,
Что погибли от боёв;
Что Богини мещут взгляды
На беднейших пастухов;
Распалился столько гневом,
Что курчавой головой
Покачав, шатнул всем небом,
Адом, морем и землёй.
Вмиг сокрылся блеск лазуря:
Тьма с бровей, огонь с очес,
Вихорь с риз его, и буря
Восшумела от небес;
Разразились всюду громы,
Мрак во пламени горел,
Яры волны, будто холмы,
Понт стремился и ревел;
В растворенны бездн утробы
Тартар искры извергал;
В тучи Феб, как в черны гробы,
Погруженный трепетал;
И средь страшной сей тревоги
Коль еще бы грянул гром:
Мир, Олимп, Богов чертоги
Повернулись бы вверх дном.
Но Зевес вдруг умилился,
Стало знать красавиц жаль;
А как с ними не смирился,
Новую тотчас создал:
Ввил в власы пески златыя,
Пламя ― в щеки и в уста;
Небо ― в очи голубыя,
Пену, ― в грудь; ― и красота
Вмиг из волн морских родилась.
А взглянула лишь она,
Тотчас буря укротилась
И настала тишина.
Сизы, юные дельфины,
Облелея табуном,
На свои ее взяв спины,
Мчали по пучине волн.
Белы голуби станицей,
Где откуда ни взялись,
Под жемчужной колесницей
С ней на воздух поднялись;
И летя под облаками,
Вознесли на звездный холм:
Зевс объял ее лучами
С улыбнувшимся лицом.
Боги, молча, удивлялись,
На красу разинув рот,
И согласно в том признались:
Мир и брани ― от красот.
1797