Ирине
Еще в сердцах пылали грозы,
И вечер был, как утро, тих,
И вот одни и те же розы
Тогда цвели для нас двоих.
И те же губы. Те же руки
Касались наших губ и рук,
Когда в слезах, огне и муке
Пред нами разомкнулся круг…
Мой милый друг, мой друг любимый,
Я все стерплю, я все приму ―
Пусть только крылья Серафима,
Тебя хранящие незримо,
Души твоей покроют тьму.
2 октября 1922