Добрый Пастырь
Когда для жизни больше не хватило сил,
Я тоненького отрока под вечер ослепил.
И он дрожал, хмельной и слабый,
Рукой ловя знакомые лучи,
Еще не смея тронуть лунных яблок,
Печально реющих в ночи.
Я отошел. И не было ни ночи, ни зари,
И тень мою снимали фонари.
И камень жесткий, древний, дикий
Напомнил мне прообраз твой.
Я знаю, ты в далекой базилике
Еще играешь золотом и синевой.
И, полон сладости и скуки,
В изысканно-простом венце
Протягиваешь тонкий лютик
Своей излюбленной овце.
Декабрь 1914