Разбито сердце, забыта страсть ―
Нас разделила чужая власть.
Меня травили со всех сторон
Чужая вера, чужой закон.
… Я жил безгласно, как жук в стене.
Ты прибегала тайком ко мне,
Ты трепетала в слезах стыда,
Я колебался, сказать ли да ―
Но, за стеною от бытия,
Мы были счастливы ― ты и я…
… Теперь ты в ссылке, а я в тюрьме,
Всю ночь при лампе, весь день во тьме,
Среди бандитов, среди воров,
Седых попов и профессоров.
… Конец! ― Но теплится в глубине
Надежда жуткая: быть войне…
Надежда будет, раз нет газет,
А ждать, быть может, пятнадцать лет…
… А в мерзлой тундре ветры, снега…
В холодной шахте у всех цынга,
И твой отец не поднимет глаз,
Он под камнями не слышит нас!
… А там, на воле… ну что ж, сытней ―
Конца не видно, хоть там видней!
… А самый главный молчит всегда,
И так в молчаньи идут года ―
И нет вопроса: за что, к чему
Тебя ― за Волгу, меня ― в тюрьму!
11/VI―1950