Скажи мне, правда ль, что, встретив пьяниц,
Ты выпил сам;
Тебе понравился шумный танец
И пьяный гам;
И ты забыл, что прощенья нет им,
И снова пил,
И славным юношеским обетам
Ты изменил.
И после пьян был ты каждый день, и
Уж без вина
Ты жить не можешь, в своем паденьи
Дойдя до дна».
«Печально, милый, но я не скрою,
Что это так,
И беспросветный передо мною
Сгустился мрак;
И все обеты в бреду разврата
Я позабыл,
И все потеряно, чем когда-то
Я дорожил.
Как мать за сына, зерно боролось
С оравой зол
За то, чтоб нежный и дивный колос
Жил, рос и цвел,
За то, чтоб солнце его палило
До темноты,
И чтоб невиданной был он силы
И красоты.
Увы, остался он под землею
И не пророс.
Не плачь, мой милый, ведь я не стою
Столь жарких слез».
Москва, 9/II―1944