Кладбище китов
В. Наумову
На кладбище китов/ на снеговом погосте
стоят взамен крестов/ их собственные кости.
Они не по зубам―/ все зубы мягковаты.
Они не по супам―/ кастрюли мелковаты.
Их вьюга, тужась, гнет,/ но держатся ― порядок! ―
вколоченные в лед,/ как дуги черных радуг.
Горбатый эскимос,/ тоскующий по стопке,
как будто бы вопрос,/ в них заключен, как в скобки.
Кто резво щелкнул там? / Ваш фотопыл умерьте!
Дадим покой китам/ хотя бы после смерти.
А жили те киты,/ людей не обижая,
от детской простоты/ фонтаны обожая.
И солнца красный шар/ плясал на струях белых…
«Киты по борту! Жарь! / Давай, ребята, бей их!»
Спастись куда-нибудь? / Но ты ― пространства шире.
А под воду нырнуть―/ воды не хватит в мире.
Ты думаешь, ты бог? / Рисковая нескромность.
Гарпун получишь в бок/ расплатой за огромность.
Огромность всем велит/ охотиться за нею.
Тот дурень, кто велик. / Кто мельче ― тот умнее.
Плотва, как вермишель. / Среди ее безличья
дразнящая мишень―/ беспомощность величья!
Бинокли на борту/ в руках дрожат, нацелясь,
и с гарпуном в боку/ Толстой бежит от «цейсов».
Величью мель страшна. / На камни брошен гонкой,
обломки гарпуна/ выхаркивает Горький.
Кровав китовый сан. / Величье убивает,
и Маяковский сам/ гарпун в себя вбивает.
Китеныш, а не кит,/ но словно кит оцеплен,
гарпунным тросом взвит,/ качается Есенин.
Почти не простонав,/ по крови, как по следу,
уходит Пастернак/ с обрывком троса в Лету.
Хемингуэй молчит,/ но над могилой грозно
гарпун в траве торчит,/ проросший ввысь из гроба.
И, скрытый за толпой,/ кровавым занят делом
даласский китобой/ с оптическим прицелом.
… Идет большой загон,/ а после смерти ― ласка.
Честнее твой закон,/ жестокая Аляска.
На кладбище китов/ у ледяных торосов
нет ханжеских цветов―/ есть такт у эскимосов.
Эх, эскимос-горбун,―/ у белых свой обычай:
сперва всадив гарпун,/ поплакать над добычей.
Скорбят смиренней дев,/ сосут в слезах пилюли
убийцы, креп надев,/ в почетном карауле.
И промысловики,/ которым здесь не место,
несут китам венки/ от Главгарпунотреста.
Но скручены цветы/ стальным гарпунным тросом
Довольно доброты! / Пустите к эскимосам!