Колизей
Колизей,/ я к тебе не пришел, как в музей.
Я не праздный какой-нибудь ротозей.
Наша встреча,/ как встреча двух старых друзей
и двух старых врагов,/ Колизей.
Ты напрасно на гибель мою уповал.
Я вернулся,/ тобою забыт,
как на место,/ где тысячи раз убивал
и где тысячи раз был убит.
Твои львы меня гладили лапами.
Эта ласка была страшна.
Гладиатору―/ гладиаторово,
Колизей,/ во все времена.
Ты хотел утомленно, спесиво,
чтобы я ни за что/ ни про что
погибал на арене красиво,
но красиво не гибнет никто.
И когда,/ уже копьев не чувствуя,
падал я,/ издыхая, как зверь,
палец,/ вниз опущенный,/ чудился
даже в пальце,/ поднятом вверх.
Я вернулся, как месть. / Нету мести грозней.
Ты не ждал, Колизей? / Трепещи, Колизей!
И пришел я не днём,/ а в глубокой ночи,
когда дрыхнут все гиды твои―/ ловкачи,
а вокруг только запах собачьей мочи,
и жестянки,/ и битые кирпичи,
но хоть криком кричи,/ но хоть рыком рычи,
в моём теле/ ворочаются/ мечи,
и обломки когтей,/ и обломки страстей…
Снова слышу под хруст христианских костей
хруст сластей на трибунах в зубах у детей…
Колизей,/ ты отвык от подобных затей?
Что покажешь сегодня ты мне,/ Колизей?
Рыщут крысы непуганые
среди царства ночного, руинного.
Педерасты напудренные
жмут друг дружку у выхода львиного.
Там, где пахнет убийствами,
где в земле ― мои белые косточки,
проститутка по-быстрому
деловито присела на корточки.
Там, где мы, гладиаторы,
гибли, жалкие, горемычные,
кто-то в лица заглядывает:
«Героинчик… Кому героинчика?»
Принимай,/ Колизей,/ безропотно
эту месть/ и судьбу не кори.
Постигнет всегда бескровие
всё, что зиждется на крови.
Но скажу,/ Колизей,/ без иронии ―
я от страха порой холодею.
Только внешнее безнероние
в мире этом―/ сплошном Колизее.
Расщепляют, конечно, атомы,
забираются в звездный простор,
но на зрителей/ и гладиаторов
разделяется мир до сих пор.
Гладиаторов не обижу ―
их жалею всей шкурой,/ нутром,
ну, а зрителей ненавижу.
В каждом зрителе/ жив Нерон.
Подстрекатели,/ горлодратели,
вы натравливаете без стыда.
Вы хотели б,/ чтоб мы,/ гладиаторы,
убивали друг друга всегда?
Улюлюкатели,/ науськиватели,
со своих безопасных мест
вы визжите,/ чтоб мы не трусили,
чтобы лезли красиво на меч…
Проклинаю Нероновы жесты,
только слышите,/ подлецы, ―
в мире есть палачи/ и жертвы,
но и есть ещё третьи―/ борцы!
Я бреду,/ голодая по братству,
спотыкаясь,/ бреду сквозь века
и во снах моих гладиаторских
вижу нового Спартака.
Вот стою на арене эстрады
перед залом,/ кипящим, как ад.
Я измотан,/ истрепан,/ изранен,
но не падаю:/ не пощадят.
Львиный рык ожидающий―/ в рокоте.
Весь театр под когтями трещит.
В меня мечут вопросы,/ как дротики,
ну а кожа―/ единственный щит.
Колизей,/ аплодируй,/ глазей!
Будь ты проклят,/ палач Колизей!
И―/ спасибо тебе за науку!
Поднимаю сквозь крики и визг
над тобою/ мстящую руку
и безжалостно―/ палец вниз….