СУДЬЯ РЕВТРИБУНАЛА
На Диевке ― Сухачевке/ Наш отряд.
А Махно зажег тюрьму/ И мост взорвал.
На Озерку не пройти/ От баррикад.
Заседает день и ночь/ Ревтрибунал.
Стол накрыт сукном судейским/ Под углом.
Сам Гарба сидит во френче/ За столом.
Суд идет революцьонный,/ Правый суд.
Конвоиры гада-женщину/ Ведут.
«Ты гражданка Ларионова? / Садись!
Ты решила, что конина хуже крыс.
Ты крысятину варила нам/ С борщом!
Ты хлеба нам подавала/ Со стеклом!
Пули-выстрела не стоит/ Твой обед.
Сорок бочек арестантов!.. / Десять лет!»
Суд идет революцьонный,/ Правый суд.
Конвоиры начугрозыска/ Ведут.
«Ну-ка, бывший начугрозыска,/ Матяш!
Расскажи нам: сколько скрыл ты/ С Беней краж?
Ты меня вводил, Чека вводил/ В обман,
На Игрени брал ты взятки/ У крестьян!
Сколько волка ни учи,/ Он в лес опять.
К высшей мере без кассаций―/ Расстрелять!»
Суд идет революцьонный,/ Правый суд.
Конвоиры провокатора/ Ведут.
«Сорок бочек арестантов! / Виноват…
Если я не ошибаюсь,/ Вы мой брат?
Ну-ка, ближе, подсудимый,/ Тише, стоп!
Узнаю я вас, братуха,/ Батин лоб…
Вместе спали, вместе ели,/ Вышли ― врозь.
Перед смертью, значит,/ Свидеться пришлось!
Воля партии ― закон. / А я солдат.
В штаб к Духонину. Прямей/ Держитесь, брат!»
Суд идет революцьонный,/ Правый суд.
Конвоиры песню «Яблочко»/ Поют.
Вдоль по улице Казанской/ Тишина.
Он домой идет, судья. Его спина
Чуть сутулится. А дома ждет жена.
Кашу с воблой приготовила она.
Он стучит наганом в дверь:/ «Бери детей.
Жги бумаги, две винтовки/ Захвати!
Сорок бочек арестантов!.. / Поживей!
На Диевку ― Сухачевку/ Нет пути!»
Суд идет революцьонный,/ Правый суд.
В смертный бой мои товарищи/ Идут.
1933