Придет пора, и будет чист
Твой мир, простертый на закате,
И стих, что станет не речист.
Заговоривши об утрате.
Презрев в последней тишине
Свою любовь, свои измены.
Оскудевающие вены
Забудет сердце в полусне.
И голос будет иссякать,
Слова, что угли, потухая,
Золою заметут тетрадь.
И вот впервые, не вздыхая,
В какой-то день, в какой-то час
Услышишь ты иные звуки,
В последний раз взметнутся руки
И веки устрашенных глаз…
И будет мерно холодеть
Прекрасный сон самозабвенья.
Уже привычные виденья
Не устают сверкать и петь…
И перед зеркалом своим,
Волос раскладывая свитки.
Ты, как музейный Серафим
С ненумерованной открытки.
Твоя душа, поклажу сил
Земных отбросив без усилья.
Колышет синие надкрылья
Над парами скрещенных крыл…
1935