Раствори же заснеженные веки
в восходящем сиянии дня,
глянь-ка, около калитки
перехожие калики
стих о Божьем человеке
завели, веригами звеня.
Ты не слушай, не прислушайся ― услышь,
натекла в сенях седая лужа с лыж,
не в пол-уха, в полуужасе, не в полу ―
глухоте, прижав другое плотно к полу.
Переливчато накрапывает с крыш,
та и оттепель теплее, что не в пору,
ты не слушай, не прислушайся ― услышь
хрипло-сладкий скрип лыжни по косогору.
1978
в восходящем сиянии дня,
глянь-ка, около калитки
перехожие калики
стих о Божьем человеке
завели, веригами звеня.
Ты не слушай, не прислушайся ― услышь,
натекла в сенях седая лужа с лыж,
не в пол-уха, в полуужасе, не в полу ―
глухоте, прижав другое плотно к полу.
Переливчато накрапывает с крыш,
та и оттепель теплее, что не в пору,
ты не слушай, не прислушайся ― услышь
хрипло-сладкий скрип лыжни по косогору.
1978