Пришла и постучалась.
Не я ее впустил.
На двери тень осталась,
Печать нездешних сил.
Поднявши покрывало,
Лицо мне показала.
Ужасен был изгиб
Одной брови над глазом.
Зрачок горел алмазом,
И пук волос прилип
К сырому лбу.
В гробу
Кто лето пролежал,
Тот волосы так носит.
«Оставь меня! ― сказал я. ―
Оставь меня, не твой».
Но всё же руку дал я
Руке ее немой.
Кто знает, тот не спросит,
Зачем я руку дал.
Руки не отымая,
Тревогу убивая,
Спросил ее: «Куда?»
И странно отвечая,
Не мне ― я это знаю, ―
Она сказала: «Да».
И, медленная, села
И в сердце мне глядела,
И сердце холодело,
И сердце замерло.
1 сентября 1905
Не я ее впустил.
На двери тень осталась,
Печать нездешних сил.
Поднявши покрывало,
Лицо мне показала.
Ужасен был изгиб
Одной брови над глазом.
Зрачок горел алмазом,
И пук волос прилип
К сырому лбу.
В гробу
Кто лето пролежал,
Тот волосы так носит.
«Оставь меня! ― сказал я. ―
Оставь меня, не твой».
Но всё же руку дал я
Руке ее немой.
Кто знает, тот не спросит,
Зачем я руку дал.
Руки не отымая,
Тревогу убивая,
Спросил ее: «Куда?»
И странно отвечая,
Не мне ― я это знаю, ―
Она сказала: «Да».
И, медленная, села
И в сердце мне глядела,
И сердце холодело,
И сердце замерло.
1 сентября 1905