МУЗЕ
Ах! На душе моей неважно, ―
Нет ни двора и ни кола.
Ты в платье стареньком бумажном
Идешь звонить в колокола.
Распяты маленькие руки
На двух веревках, в вышине.
Плывут малиновые звуки,
Как рыбки красные в окне.
И черными дождями полит,
С крестом рыбацким на груди,
Один звонарь тебя не помнит,
С другой девчонкою блудит.
Глядит направо и налево,
Откуда звон, как будто сон?
А ты трезвонишь ― королева,
За все века от всех икон!..
Ты напрягаешь в гневе пальцы,
И билом, словно в пасть коня,
Звон горемыки и скитальца
Возносишь к небу от меня.
Как головы на сером блюде,
Колокола монастырей.
На что мне люди, люди, люди.
И синь небес, и мрак полей,
И солнце алое над лесом,
И крик совы, и кровь ручья,
Как будто я его зарезал ―
Невинного ца-ре-ви-ча!..
Вот так возносятся молитвы
Коленопреклоненных ниц.
Ты колоколишь не для битвы,
А для опущенных ресниц.
Тех, что трепещут над страницей,
Как птицы крыльями в столице
Над куполом монастырей…
А на сто лет ― и я старей!
Как я хочу быть ими понят,
Но не в Аду и не в Раю,
А здесь, где Муза и сегодня,
Забыв кровавые ладони,
Трезвонит молодость мою!..
11 октября 1982