О Матерь Божия, помолись о здравии Михаила,
Этот подпоручик маху дал,
Как бы ты его не хулила и не хвалила,
На одной бы пуле он не похудал.
Похудел бы он, надел китель рваный,
Натощак обжегся бы моим пуншем,
И летали бабочки по чужим ранам,
И ходил бы в гости седой Пушкин.
На губной гармошке сыграл бы Моцарт,
Отрубили голову кому-нибудь другому,
И лежали б трупы по азбуке Морзе,
И Сальери ― пуделем был под рукою.