Губер Э. И.
«Порой три сна меня мутят…»

Порой три сна меня мутят,
Порой три сна ко мне нисходят,
И смутным страхом тяготят,
И думы на душу наводят.
И в первый сон мой вижу я
Роскошный образ бытия,
И колыбель между цветами,
И пышной юности рассвет
С ее заветными мечтами,
С ее тоской, с ее слезами,
С надеждами грядущих лет.
Я вижу вновь ручей сребристый,
Громаду гор и темный лес,
Ковры цветов и луг душистый,
И ясный свод родных небес.
Как прежде, ветхая лачужка
С патриархальной простотой
Стоит над светлою рекой,
А в ней приветная старушка
С улыбкой нежной из окна
Глядит на сына-шалуна;
И вдруг сердито погрозится,
Когда на утлом челноке
Стрелой по дремлющей реке
Дитя веселое промчится.
Шалун над сонною водой
Играет легким-и веслами,
Зовет грозу к себе на бой
И ждет, чтоб мутными волнами
Вскипела буря над рекой.
Дрожит поверхность сонной влаги,
И страх старушке под окном,
И любо подсмотреть тайком
Порыв младенческой отваги
И этот гордый взмах веслом.
Темнеет, вечер наступает;
Шалун на ужин прибежит,
Его старушка побранит,
Его старушка поласкает, ―
И тихо время вечерком
Течет под кровлей бедной хаты.
Наступит ночь ― пред смирным сном
Старушка милая трикраты
Благословит его крестом,
Ему к молитве руки сложит
И тихо спать его уложит.
Увы, тех дней давно уж нет!
Мой детский быт с его забавой,
Моих надежд роскошный цвет
Поблек в потоке бурных лет
Под ядовитою отравой.
Порой томит меня тоска,
И мнится мне, как над могилой
Шалун посыпал горсть песка
На тихий гроб старушки милой.