Но когда с нечистым сердцем князя Муз певец встречает ―
Откровенья ль искушая недоверчивою мыслью,
Иль тая корысть земную, иль, при дальнем зове, бледен,
В робком сердце, малодушный, не нашед отважной страсти:
Сердцеведец, негодуя, пролетает, звучный, мимо;
Постыжен, певец напрасно гостя молит о возврате;
Струн бряцанье, гул кимвалов замирают в отдаленьи;
Лишь немногих кликов отзвук, уловлен, поет в ушах…
Вызвать чары горних звуков ищет он бессильной лирой,
Но небес не воскрешает косных струн неверный звон.
Он сидит в досаде хладной, хитроумно вымышляя,
И свой вымысл мнит подобным Аполлоновым речам.
И на площадь выступает, мнимый Феба прорицатель ―
И соперник тайный Феба; но личину видит всякий ―
И богов, и смертных хохот судит Марсиеву песнь.
Откровенья ль искушая недоверчивою мыслью,
Иль тая корысть земную, иль, при дальнем зове, бледен,
В робком сердце, малодушный, не нашед отважной страсти:
Сердцеведец, негодуя, пролетает, звучный, мимо;
Постыжен, певец напрасно гостя молит о возврате;
Струн бряцанье, гул кимвалов замирают в отдаленьи;
Лишь немногих кликов отзвук, уловлен, поет в ушах…
Вызвать чары горних звуков ищет он бессильной лирой,
Но небес не воскрешает косных струн неверный звон.
Он сидит в досаде хладной, хитроумно вымышляя,
И свой вымысл мнит подобным Аполлоновым речам.
И на площадь выступает, мнимый Феба прорицатель ―
И соперник тайный Феба; но личину видит всякий ―
И богов, и смертных хохот судит Марсиеву песнь.
