Клан пращуров твоих взростил Тибет,
Твердыня тайн и пустынь чар индийских,
И на челе покорном ― солнц буддийских
Напечатлел смиренномудрый свет.
Но ты древней, чем ветхий их завет,
Я зрел тебя, средь оргий мусикийских,
Подьемлющей, в толпе рабынь нубийских,
Навстречу Ра лилеи нильской цвет.
Пяти веков не отлетели сны,
Как деву-отрока тебя на пире
Лобзал я в танце легкой той Весны,
Что пел Лоренцо на тосканской лире:
Был на тебе сафиром осиян,
В кольчуге золотых волос, тюрбан.
Твердыня тайн и пустынь чар индийских,
И на челе покорном ― солнц буддийских
Напечатлел смиренномудрый свет.
Но ты древней, чем ветхий их завет,
Я зрел тебя, средь оргий мусикийских,
Подьемлющей, в толпе рабынь нубийских,
Навстречу Ра лилеи нильской цвет.
Пяти веков не отлетели сны,
Как деву-отрока тебя на пире
Лобзал я в танце легкой той Весны,
Что пел Лоренцо на тосканской лире:
Был на тебе сафиром осиян,
В кольчуге золотых волос, тюрбан.
